Он побеждал – и оказался проигравшим, а побежденные им воспринимаются ныне как выигравшие. История в XXI веке опять предложила причудливый сюжет. Генерала Деникина перезахоронили в России: его прах, привезенный из США, покоится на кладбище Донского монастыря. Рядом с поросшей быльем ямой, где зарыты, не погребены даже, останки расстрелянных по «Делу военных». Надгробный памятник Деникину появился во многом потому, что командарм Тухачевский дал белому генералу возможность остаться в истории побежденным и по этой причине в социальной мифологии – незапятнанным. Тот и другой с равной искренностью и столь же равной жестокостью боролись за Россию…
Тухачевский любил и отлично знал литературу и музыку. Образность мышления проступает даже в жестоких текстах его приказов. Он умел наслаждаться «горьким привкусом цветущей сирени» и размышлять о применении газов против крестьян. Его войска брали в заложники не только вооруженных мужчин, но беременных женщин и малолетних детей. Во имя призрака светлого будущего он утверждал кровавое настоящее. Будущее захлебнулось кровью, и теперь заложником Системы стал он сам, а затем – его близкие.
Тухачевский не исключение из правила – сотни царских офицеров в чине от поручика до генерала перешли на сторону большевиков до объявленной ими насильственной мобилизации. Но он не являлся и «типичным представителем» коммуниста-фанатика. Сын дворянина, чей род ведет начало из XV века, и крестьянки, он лавировал во времени и нередко шел напролом. Он порой казался гибким до приспособленчества, но легко мог нарушить любые субординационные препоны – если чувствовал за собой силу. Тухачевский – воинствующий атеист, и он же – фаталист, внимательно прислушивавшийся к голосу судьбы и, вероятно, расслышавший его как в 1917-м, так и в 1937-м.
Он не был банальным карьеристом: пришел к большевикам раньше, чем многие – да и они сами – убедились в долговечности собственного пребывания у власти. Тухачевского нельзя отнести к представителям плебса, позволявшим манипулировать собой, он сам являлся талантливым манипулятором. Иначе не стал бы столь успешным полководцем, которому пришлось сначала бороться с тотальной анархией одетого в шинели красного пролетариата и только потом – с белыми. Он, размышлявший об «экспорте мировой революции», раньше других «разглядел» опасность Гитлера для России и методично, концептуально пытался противостоять ей. Потом наступил 1937-й, как бы «перевесивший» все… Материалы дела «О военно-фашистском заговоре в РККА», ставшие основой для соответствующей главы книги, – дают возможность «глубокого погружения» в катастрофическую реальность Большого террора.