Иван Серов – председатель КГБ - страница 24
Ева Бандровска-Турска. 1934.
[Из открытых источников]
Ева Бандровска-Турска.
[Из открытых источников]
Ева Бандровска-Турска.
[Из открытых источников]
И после этого эпизода нарком внутренних дел благоволит Серову. Как будто чует, Серов – свой! Во время своих приездов в Москву Серов неизменно бывает у Берии. Нарком принимает его не только в официальной обстановке, но и у себя на даче в выходные дни. По воспоминаниям Павла Судоплатова, в один из воскресных дней мая 1940 года он застал Берию на даче за обедом с И.А. Серовым и С.Н. Кругловым – заместителем наркома внутренних дел по кадрам>46.
Работа наркома внутренних дел Украины тесно сблизила Серова с Н.С. Хрущевым – тогда первым секретарем ЦК КП(б) УССР. Хотя первоначально они друг другу очень не понравились. Хрущев традиционно с подозрением смотрел на человека из «органов», полагая, что Серов прислан Берией для того, чтобы шпионить за партийным руководством. Серова, в свою очередь, шокировали грубость и бесцеремонность Хрущева. Он пришел к выводу, что «Хрущев человек высокомерный, не прочь разыграть демократа, ему страшно нравится, когда окружающие льстят ему…»>47 Жалуясь в своем письме к Берии на Хрущева, Серов писал: «Я приму все меры, чтобы установить деловой контакт в работе, но быть подобным некоторым окружающим его я не сумею»>48. Но, оказалось, сумел и вполне подружился и подчинил себя Хрущеву. Их дружба определила впоследствии процветание Серова, когда многие чекисты из окружения Берии были наказаны, и сделала возможным выдвижение в 1954 году на высокую должность председателя КГБ. На Украине Серов познакомился и сблизился с Г.К. Жуковым – командующим Киевским особым военным округом во второй половине 1940 года. Их отношения из деловых быстро переросли в доверительные. Как пишет Серов, Жуков «всегда делился указаниями, получаемыми из Москвы, а я, в свою очередь, говорил ему, что я получал по нашей линии и что намечается»>49.
Советизация западных областей, начавшаяся в 1939 году, представляла собой драматичный период. Ломка экономического уклада, изъятие ценностей у населения, многочисленные факты насилия – все это являлось классической схемой внедрения социалистической формы власти и хозяйствования и вполне укладывалось в большевистскую доктрину. Более того, «мародерство и грабежи поощрялись как проявления классовой борьбы»