К освящению храма был приурочен съезд духовенства, должный обсудить вопросы последующего обустройства епархии. После его окончания Тихон планировал направиться по ближайшим приходам и даже добраться до Чикаго. Однако 21 ноября из Сан-Франциско пришла телеграмма, сообщавшая о скоропостижной смерти брата епископа Михаила. Срочно пришлось менять ранее намеченный маршрут и поспешить в Сан-Франциско. Из-за дальности расстояния успеть на похороны Тихон не мог, а потому распорядился, чтобы тело брата было поставлено в склеп кладбищенской часовни, дабы затем отправить в Россию. Приехав в Сан-Франциско и простившись с братом, Тихон в январе 1903 г. вернулся в Нью-Йорк и сразу же стал хлопотать о переправке тела почившего брата в Россию и одновременно подал в Синод рапорт о трехмесячном отпуске, подумывая и не возвращаться в Америку. В конце марта разрешение было дано. И уже 15 мая корабль отправился в путь, в Европу, унося на борту и епископа Тихона. Церковная печать, к счастью, сохранила для нас сведения о последующем продвижении Тихона по европейским просторам. В Троицын день, 25 мая, в Берлине, в посольской церкви Тихон совершает торжественную литургию, чем, как пишет газета, «обрадовал всю православную берлинскую общину»[42]. На следующий день, в Духов день, епископ совершает литургию в Братском кладбищенском храме близ Тегеля.
В родной Торопец епископ прибыл 31 мая. На следующий день, 1 июня, отслужил раннюю литургию в Воскресенской кладбищенской церкви, а после панихиду на могилах отца и братьев. Следующие несколько дней он служил в Корсуно-Богородицком соборе с участием всего Торопецкого духовенства. Собор был переполнен молящимися. На соборной площади служилось водосвятие по случаю открывающегося 8 июня крестного хода по городу с Корсунской иконою Божией Матери.