– Да, – согласилась она. – Я знаю: она не мой ребенок, она твоя дочь и решение всецело зависит от тебя. Но поверь, пожалуйста, что и я желаю ей только лучшего. Одно лето в художественной школе не превратит ее в Артемизию[2], но даст свободу и немного жизненного опыта.
Я не услышала папиного ответа и, затаив дыхание, сильнее прижала ухо к двери. До меня донесся раздраженный вздох тети Клэрис.
– Ну же, Артур! Пусть она поедет – и я дам за ней хорошее приданое. Более того, помимо ее обучения в художественной школе, оплачу свадьбу. Что ты теряешь?
Дверь внезапно распахнулась, и я чуть не влетела головой вперед в кабинет. Отец взглянул на меня с презрением.
– Полагаю, ты все слышала? – осведомился он со вздохом.
– Совсем немного, – смущенно ответила я, и тетушка закатила глаза.
– Итак, ты действительно этого хочешь? – спросил отец. – Поехать на лето в художественную школу?
– Да, больше всего на свете! – выдохнула я. Мое сердце бешено колотилось.
Он перевел взгляд на маму, потом на тетю, затем снова на меня, обдумывая возможные варианты.
– И обещаешь, что, если я тебя отпущу, ты больше не будешь трепать мне нервы насчет замужества?
– Обещаю.
– Очень хорошо, – твердо произнес отец, и его взгляд снова обратился к бумагам на столе. – У тебя есть время до конца лета. Потом ты вернешься домой и в следующем году выйдешь замуж за Чарльза.
КОРНУОЛЛ
Пролетело две недели с визита Чарльза – и наконец, после суматошных минут перед отправлением, я села в девятичасовой поезд, следующий из Паддингтона в Пензанс. Мои родители решили, что лучше всего будет оставить Чарльза в неведении, – пусть считает, что я отправилась в пансион благородных девиц. Но если я добьюсь своего, то неважно, узнает ли Чарльз обо всем или нет. Я наконец-то приблизилась к своей заветной мечте и вовсе не собиралась выходить за него замуж. Я сидела одна в купе, полная надежд, не в силах поверить, что наконец-то, впервые в жизни, вырвалась из-под власти родителей. Передо мной открывалось ослепительное будущее. Не знаю, что волновало меня сильнее – предстоящая учеба или новые впечатления.
Я забралась на сиденье с ногами и крепко обхватила колени руками. В забрызганном дождем окне отражалась моя глуповатая усмешка. Пейзаж постепенно менялся: от города с высокими зданиями – к маленьким городишкам и затем к зеленым полям с сочной травой. Поезд уносил меня от всего, что я знала. Казалось бы, это должно было пугать, но я испытывала огромное облегчение.