Теперь он – раб.
Скольких еще сожгут,
прежде чем пепел заговорит?"
Из перехваченного письма
неизвестного мага предназначенного
Каэлису Эльтер.
Я в полном изумлении смотрел на гостя. Магия? У меня? Это было смешно. Я не был мальчишкой, чтобы верить в сказки. Дар всегда проявляется и происходит это достаточно рано независимо от степени его силы. Со мной же не происходило ничего странного. Поэтому все его слова казались мне бредом. Тем не менее Глава Ториан не сводил с меня пристального взгляда.
– Ты мне не веришь? – наконец произнес мужчина.
– Имею на это все основания. Если бы во мне была хоть капля магии, она давно бы себя проявила.
– Не факт, – услышал я спокойный ответ. – Все зависит от дара. Есть тип силы, который не проявляется до критически смертельного момента.
– Значит вы точно ошиблись, – фыркнул я. – Я был на волосок от смерти около сотни раз.
– И даже с нами, – призналась Хоуп. – На нас напал волколак, он был огромен и умудрился меня ранить и сбросить Бэйлона приложив головой.
– Но вы все сидите здесь, – спокойно ответил мужчина. – А значит недостаточно критичный момент.
Я скептически усмехнулся. Почему же эта магия, что якобы есть во мне, не помогала мне раньше? Может ли быть такое, что я провел время рядом с двумя явно сильными магически одаренными и просто фонил? Особенно учитывая, что Маргарет способно путать разум. А Хоуп… Я до сих пор не мог до конца поверить в услышанное. Она стихийная одаренная! В какой-то степени это было не удивительно. Она была хрупкой, словно фарфоровая фигурка, пусть и обтянутая мышцами, и невероятно красивая, что сложно отвести глаз. Несомненно, Хоуп старалась выглядеть менее привлекательной, но ей это не удавалось. Но все, что я слышал раньше о стихийках не сходилось с силой воли и характером девушки. То, как она стискивала зубы и бросалась в бой, как самоотверженно защищала незнакомую девушку и дралась с волколаком. Это шло в разрез с историями об избалованных красотках, что прожигают жизнь во дворце и обществе аристократов.
Но когда я слушал об ее пути сюда мне было сложно сохранять спокойствие. В особенности, когда она заговорила о лордах. Как же я хотел найти их и порвать на части, так сильно, что гнев застилал мне глаза. Неужели, хоть одна мразь посмела сделать больно этой хрупкой девушке? Очевидно, что жизни они не заслуживали.