Приняв мешочек от отца, Эрика стала аккуратно освобождать его от атласной красной ленточки, которой он был обвязан. Быстро справившись с данной процедурой, он опустила пару пальцев во внутрь и нащупала колечко, которое очень быстро было доставлено наружу. Кольцо было сделано из чистого серебра, венчавшего его посередине нежно-зеленым нефритом, легкой овальной формы.
– Это кольцо твоей матери. Я очень давно решил, что передам его тебе в тот день, когда ты встретишь восемнадцатую весну. И вот этот день настал. – с такой нежностью и любовью произнес отец, что от этих слов внутри Эрики все затрепетало и комочек подступающих слез, добрался до горла.
– Спасибо, папа! – кинулась она на шею отца, от накрывающего ее чувство восторга. – Я буду носить его, не снимая!
И в эту же минуту, выпорхнув из его объятий и надела кольцо на правую руку среднего пальца, отметив, что оно ей точно в пору.
– А этот подарок, от меня. Мне кажется, они будут отличным дополнением к твоему кольцу. – и Суруса протянула ей, небольшой конверт из вышитого разноцветными нитями платочка.
Не менее бережно Эрика взяла в руки расписной конверт и по очереди раскрыла каждую его часть, пока в центре не увидела такой же формы, небольшие серьги с такими же нефритами.
– Я специально подбирала цвет камня, чтобы они гармонировали с твоим кольцом. – призналась она, пока Эрика их рассматривала.
– Они чудесны! – воскликнула обладательница еще одного подарка и с нежной благодарностью обняла Сурусу.
– Твоя мать, любила этот кольцо. Пусть этот камень помогает тебе чувствовать природу, силу лесов и полей. Все природное начало нашей планеты. – сердечно произнес отец, смотря на светящийся облик дочери.
Искренняя нежность, сошедшая из родных сердец в данный момент, окутала Эрику необычайным теплом своих объятий, словно обернув ее мягким пледом. И эти обволакивающие приятности, подарили чувство невесомости во всем теле, которые Эрика постарается сохранить внутри себя навсегда.
Самочувствие Эрики было хорошим, несмотря на проведенное время в бреду, она чувствовала себя замечательно. И разделив вечернюю трапезу из ароматного жаркого и вишневого пирога, в кругу родных и близких друзей, Эрика вышла на улицу, чтобы насладиться вечерней и чистой прохладой воздуха. Сегодня в полночь был назначен новый совет и Эрике было, что рассказать, поделится тем увиденным, пока она была в беспамятстве. Вдохнув поглубже сладкий аромат весеннего леса, она поймала себя на мысли, что сейчас более остро ощущала этот запах и не только его. Обводя взглядом попадающие в ее поле зрения дома, она чувствовала не только запах приготовленной пищи, от зажаренного кролика и рыбы до теплого пирога с капустой, но словно улавливала энергию этих домов и их хозяев. Один дом пылал обсуждением и спором, однако он не был ожесточенным, а скорее жарко философским. В другом царила энергия мира и доброжелательства, исходящая от жителей этого дома, собравшихся вместе за обеденным столом с грибной похлебкой. В следующей хижине Эрика почувствовала запах раздражения и гнева, смешавшийся между мужской и женской энергией. В следующей хижине витала гармония любви, ласкающая своей магией сердца семьи. И Эрика невзначай обрадовалась этому запаху, потому что именно в этом доме жила маленькая Элли, которая была дорога ее сердцу.