Дерзкая сожительница пребывала в полной обескураженности. У её тихого и покладистого «музыкантишки» прорезался голос, да еще какой, припоминающий все траты. Ещё чуть-чуть и она могла проиграть этот бой под натиском аргументов оппонента, поэтому решила нападать активнее.
– Ой, подумаешь, кредитов испугался! – крикнула девушка, скривив гримасу. – Мог бы и взять, чтобы не наскребать копейки каждый раз. Вон, многие деньги взаймы берут и живут припеваючи!
– Я же тебе говорил, что не могу позволить себе кредит, так как велик риск остаться без всего, – строго ответил мужчина. – И потом брать средства под проценты ради единоразового выброса дофамина – это абсурдное расточительство.
– Тогда оторви свой зад от стула, верни голову с небес на землю и начни зарабатывать деньги! – проорала Лерка. – Ты ведь меня так любишь, вот и докажи мне это!
Виктор молча перемешивал бурлящие в кипятке макароны. Он на самом деле устал от ежемесячных унизительных разговоров, от своей несостоятельности и в какой-то степени боязни риска, а токсичные отношения, пусть и с любимой женщиной, добивали его еще больше. «Музыкантишка» отчасти понимал негодование Лерки, ведь каждая женщина достойна красивой жизни, но и к своей персоне хотел немного понимания и уважения. Увы, аппетиты и недовольство пассии росли в геометрической прогрессии, что делало совместное проживание невыносимым испытанием. Однако, как истинный джентльмен, Витя не мог выставить Валерию за дверь, ибо даме некуда идти, поэтому покорно ждал, когда она успокоится, станет ласковой и терпимой или уйдет самостоятельно.
– Я тебе давно говорю, продай это антикварное барахло, от него никакого толка, только место занимает. – Лерка снова влетела на кухню прямиком к старым статуэткам, расположенным на полке у окна. – За эти «пылесборники» предлагают неплохие суммы в интернете.
– Это не «пылесборники», как ты выразилась, а статуэтки «ЛФЗ». – Виктор выхватил фигурку из рук сожительницы. – Не трогай, пожалуйста. Это память о моей бабушке. Я не буду их продавать.
– Хм! Всё ясно! – девушка наигранно закатила глаза. – Ну и сиди дальше со своими статуэтками, закусывай макаронами. Только потом не пытайся мне говорить о чувствах и не проси к тебе вернуться.
Мужчина ничего не ответил, а лишь спокойно опрокинул очередную рюмочку, так как выслушивать «спектакль» Леры на трезвую было совершенно невозможно.