– Э-эм-м… нет, – отвечаю я и вскидываю подбородок, показывая, что настроена серьезно.
– Простите? – отвечает Роберта; уж что-что, а искусство пассивной агрессии мы, британцы, отточили до блеска. Думаете, она правда просит у меня прощения? Еще чего.
– Во-первых, я не собираюсь соглашаться участвовать в шоу, пока не узнаю, что от меня потребуется. – Я, разумеется, блефую. Участвовать в шоу велела Прю, от этого зависит моя работа, но, готова поспорить, Роберта не в курсе. – И, во-вторых, если я все-таки решу участвовать, то возьму псевдоним. Ни за что не соглашусь стать волчицей под именем Эбигейл Джонс. Я пишу под этим именем. Оно мое. – Прю это прекрасно понимает, хотя мы с ней никогда не поднимали эту тему. – У меня пока не так много статей – пока, – но я хочу, чтобы имя Эбигейл Джонс что-то значило. – Я не добавляю, что хочу, чтобы мое имя ассоциировалось с серьезными журналистскими расследованиями и блестящим литературным талантом, а не с «той курочкой, которая участвовала в “Одиноком волке” за бесплатную поездку в Сидней».
Боковым зрением вижу, как Прю переводит взгляд с меня на Роберту и обратно; она выпучила глаза и разинула рот, но я не свожу глаз со своей противницы. Пусть Прю потом меня убьет: уступать я не намерена. Даже не знаю, откуда во мне взялась такая уверенность – возможно, присутствие Джека заставило поверить в свои силы.
– Понимаю, – цедит Роберта сквозь зубы. Она, конечно, говорит это неискренне: такие, как она, окружают себя подхалимами, которые не смеют им противоречить. В комнате повисает напряженное молчание. Мы неотрывно смотрим друг на друга поверх кофейного столика.
Прю начинает что-то говорить – видимо, хочет вмешаться и заверить Роберту, что я шучу, хотя я не шучу. Но Роберта поднимает руку и велит ей замолчать, как Оби-ван Кеноби. «Это не та волчица, которую ты ищешь».
– Хорошо. Можете взять псевдоним. – Один-ноль в мою пользу! – Но выбирайте что-то похожее на ваше настоящее имя, чтобы отзываться инстинктивно. Иначе будет слишком очевидно, что имя выдуманное. Поверьте. Не хочу повторять свою ошибку. – Я лихорадочно перебираю в памяти предыдущие сезоны шоу. Интересно, кто из участниц выступал под псевдонимом?
– Может, Эбби? – предлагает Джек. Я перестаю перебирать в уме предыдущих участниц и поворачиваюсь к нему. Он смотрит на меня, его зеленые глаза искрятся добротой и весельем, и я могла бы в них утонуть, будь мы не в кабинете моей редакторши на этой странной встрече, а где-нибудь в другом месте. Вместо этого я поддакиваю ему.