Я постоянно пишу статьи на глубокие остросоциальные темы и предлагаю их в настоящие серьезные журналы. Иногда их даже публикуют – в среднем два-три раза в год. И все же мне стыдно, что я десять лет как окончила университет и до сих пор толком ничего не добилась.
Но я не опускаю руки и мечтаю, что однажды у меня будет своя колонка в серьезном журнале и я буду вести ее под своим настоящим именем. Однако до той поры придется оставаться Анастасией Треплер и развлекать британских читателей легким чтивом, стараясь не слишком переживать из-за того, что, вероятно, именно из-за меня общество деградирует.
В мой сон врывается телефонный звонок, но во сне это сигнал тележки мороженщика, только вместо детской песенки играет последний хит Дуа Липы – мой рингтон. Я бегу за фургоном, готовлюсь заказать рожок с шоколадной крошкой… и открываю глаза.
Только два человека могут позвонить мне ни свет ни заря: моя мама и моя редакторша Прю. Прю ван дер Мао – без шуток, это ее настоящее имя. Хотя чаще всего я опускаю «ван» и «дер» и зову ее просто «редактор Мао», потому что наша Прю, прямо скажем, иногда ведет себя как настоящий диктатор.
Редактор Мао, исключительный профессионал, гроза лишних знаков препинания, одним взглядом способна довести до слез взрослого дядю. Безжалостная и резкая, Прю начисто лишена обаяния и чувства юмора.
Вслух я этого говорить, естественно, не стану. Я же не идиотка и не мазохистка. В мои профессиональные обязанности входит в том числе не попадаться под горячую руку редактора Мао. Поэтому я – одна из ее «пташек». Страшно представить, каково это – не быть пташкой, а состоять в числе рядовых сотрудников, которых Мао называет «эти люди».
Все это проносится в моей голове за миллисекунду, и я так спешу ответить на звонок, что опрокидываю стакан с водой и заливаю одну из книжек, которую вчера купила в книжном в разделе «три за пять фунтов». Может, ее еще получится спасти? Надеюсь, получится. Любовные романы – мой любимый жанр.
Смотрю на экран – звонит Прю, не мама, – и успеваю нажать зеленую кнопку прежде, чем включается голосовая почта. Слава богу, не придется перезванивать.
– Привет, Прю! – запыхавшись, говорю я.
– Эбигейл, – произносит она таким тоном, будто я не знаю, как меня зовут. – Я уже думала, ты не ответишь, – недовольно добавляет она. Я смотрю на часы – 7:18. Она звонит в 7:18 в субботу! А ведь я вчера поздно легла: читала важные исследования о положительном влиянии домашних животных на людей, проживающих в домах престарелых. Она этого не знает, конечно. В общем, не выспалась я, а недовольна почему-то она.