– …Неплохо!
Хозяин достал оплетённую кожаным ремешком флягу, плеснул в стоящие на столе глиняные чашки прозрачную жидкость. Поднял свою, посмотрел на Тами подозрительно блестящими глазами.
– За тебя, дочка! За твоё возвращение!
Рыжая выпила трептангу, не морщась, но, поставив чашку на стол, покачала головой, не соглашаясь:
– Я не вернулась, ата! Здесь проездом. Меня ищут и рано или поздно найдут!
Седой показал непристойный жест.
– Вот они найдут теперь, дочка! Вывезу тебя на корабле в одну из сопредельных стран.
– И что дальше? – с горькой усмешкой спросила она. – Жить на чужбине и ждать неведомого?
Громила покосился на ар Нирна и ничего не ответил.
– Я уеду, ата, – неожиданно изменила тон рыжая, – если ты и твои люди помогут мне забрать из Тризана то, что увезли паладины Первосвященника из Фаэрверна.
– Золото? Сакральные принадлежности? Артефакты Богини? – изумился тот. – Тами, дочка, неужели тебе есть до них дело?
– Я могла бы ответить, что уродилась в папочку, – покачала головой та, – однако всё гораздо сложнее. Они забрали кое-что, принадлежащее Великой Матери, и это не золото, не побрякушки и даже не святыни…
Викер насторожился. Он и седовласый молча смотрели на женщину, ожидая ответа. Но она только пожала плечами:
– Скажу позже! Отец, нам с моим спутником надо пробраться в Тризан!
– Не проблема! – легкомысленно отмахнулся громила. – Воспользуетесь городской канализацией, проводника и прикрытие я дам! Но что дальше?
– А дальше… – Тамарис перевела взгляд на Викера, – он подскажет, где Первосвященник прячет свои игрушки!
– Он, что, знает? – прищурился седой.
Ар Нирн кивнул и не отвёл взгляда. С минуту они сверлили друг друга глазами, и ни один не желал отступать. Выдержать взгляд седовласого оказалось очень тяжело – тот будто разбирал душу на кирпичики, выкидывая большинство и откладывая в сторону те, что представляли интерес. Но Викер выдержал. Громила посмотрел на дочь и нежно коснулся её щеки. И вдруг, потемнев лицом, полез в ящик стола.
– У меня для тебя письмо, Огонёк, – сказал он.
– Письмо? – удивилась та и вновь посмотрела на Викера, как тогда перед дверью, безмолвно прося помощи. – От кого?
– От покойницы… – вздохнул седой, протягивая запечатанный конверт.
***
Внутри цитадели шел спиральный коридор, поднимающийся от первого яруса до верхушки, где располагался Храм Одного, в котором только Первосвященник мог возносить молитвы Единому.