Поскольку каждая такая область вычленяется из региона сущего, это предварительное исследование, создающее основные понятия, есть не что иное, как истолкование сущего в его основополагающем устроении. Такое исследование должно предшествовать позитивным наукам – и оно может это делать. Работы Платона и Аристотеля служат тому доказательством.
Этот вид обоснования наук принципиально отличается от запоздалой «логики», которая лишь анализирует случайное состояние науки с точки зрения ее «метода». Он является продуктивной логикой в том смысле, что «врывается» в определенную область бытия, раскрывает ее устроение и предоставляет полученные структуры позитивным наукам как прозрачные указания для вопрошания.
Например, философски первичным является не теория образования исторических понятий, не теория исторического познания и даже не теория истории как объекта историографии, а интерпретация собственно исторического сущего в его историчности. Точно так же позитивный результат «Критики чистого разума» Канта заключается не в «теории» познания, а в попытке проработки того, что принадлежит природе как таковой. Его трансцендентальная логика – это априорная логика предметной области «природа».
Необходимость прояснения смысла бытия.
Однако такое вопрошание – онтология в самом широком смысле, независимо от конкретных онтологических направлений – само нуждается в ориентире. Онтологическое вопрошание, конечно, изначальнее онтического (предметного) вопрошания позитивных наук. Но оно остается наивным и непрозрачным, если его исследование бытия сущего оставляет нераскрытым смысл бытия вообще.
Как раз онтологическая задача недедуктивной разработки различных возможных способов бытия требует предварительного понимания того, «что мы вообще подразумеваем под выражением "бытие"».
Онтологический приоритет вопроса о бытии.
Таким образом, вопрос о бытии направлен на априорное условие возможности не только наук, исследующих сущее как таковое и уже движущихся в некотором понимании бытия, но и самих онтологий, лежащих в основе онтических наук.
Всякая онтология, сколь бы богатой и стройной системой категорий она ни обладала, остается в основе слепой и извращением своей собственной цели, если она не прояснила предварительно смысл бытия и не поняла это прояснение как свою фундаментальную задачу.