Пахло жженой резиной.
Запах сразу ударил в нос Смите Агарвал, когда та шагнула из прохладного разреженного воздуха аэропорта в теплую безветренную мумбайскую ночь. В следующий миг она отпрянула, оглушенная звуками – низким гулом тысяч человеческих голосов, к которому изредка примешивались лающий смех и пронзительный полицейский свисток. В изумлении она смотрела на людскую стену за металлическим барьером, где встречающие ждали родственников. «Неужели старый индийский обычай провожать путешественников всей семьей еще сохранился в 2018 году?» – подумала она. Но не успела додумать мысль, как горло обожгла вонь выхлопных газов, а барабанные перепонки запульсировали от воя автомобильных клаксонов, сигналивших позади ожидающей толпы.
На миг Смита застыла, оробев от увиденного и услышанного. Она проводила в разъездах больше дней, чем дома, и благодаря работе зарубежного корреспондента побывала во многих уголках земного шара, но Индия ошеломила ее уже в первые секунды. Она словно столкнулась с природной стихией, торнадо или цунами, стихией – сметающей все на своем пути.
Ее веки затрепетали; она закрыла глаза и снова услышала шум набегающих волн на Мальдивах, в раю, который покинула всего несколько часов назад. В ту секунду она возненавидела странное стечение обстоятельств, которое привело ее в единственное место в мире, которого она избегала всю свою взрослую жизнь. Это же надо было поехать в отпуск в страну так близко к Индии, и чтобы Шэннон именно в этот момент понадобилась ее помощь и знакомый Шэннон всего за несколько часов смог раздобыть для нее полугодовую туристическую визу. Теперь Смита жалела, что это ему удалось.
«Возьми себя в руки, – услышала она отголоски сурового выговора, который сама себе устроила в самолете. –