На следующей остановке в Смоленске Иван Ильич вновь спустился на платформу и прошелся вдоль вагонов. Навстречу ему попался прихрамывающий военный с высоким под локоть алюминиевым костылем.
Одетый в современную военную форму стройный молодой человек неожиданно внимательно глянул на разминающего ноги пассажира.
«Когда-то я ловил на себе подобный уверенный и жизнеутверждающий взгляд» – невольно подумал Иван Ильич.
Он вдруг вспомнил детские послевоенные годы, когда на улицах было много бывших военных на костылях и самодельных протезах. Среди них можно было видеть и передвигающихся на примитивных тележках инвалидов с полным отсечением нижних конечностей. Опираясь на руки, они вовсе не теряли внутреннего оптимизма и зарабатывали на жизнь, как могли. Однажды такой человек, оказался во дворе Ваниного дома. Он предлагал свои услуги проходящим мимо жителям в чистке обуви. Соглашавшийся на это клиент ставил ботинок или сапог на невысокую сколоченную подставку, а обрадованный чистильщик, словно сказочный удалец, вдохновенно и ловко сильными руками быстро завладевал поставленной ногой внизу, жонглируя сапожными щетками, изредка поплевывая на них. Через минуту пыльная обувь превращалась в светящиеся блеском привлекательные туфли.
От удивления Ваня приостановил дворовые игры и заворожено смотрел на увлеченно работающего незнакомца, который, казалось, наслаждался и «витал в облаках» от понятной только ему радости своего труда.
«Он ведь… почти обрезан наполовину…», – со страхом думал маленький мальчик , – «И совсем не старый, даже красивый… из таинственной сказки…».
Чистильщик почувствовал на себе взгляд и повернулся к мальчику. Глаза его, светившиеся минуту назад, вдруг стали жесткими:
– Что, страшно, малыш?
– Нет… – робко соврал Ваня.
– Все вижу, – подмигнул инвалид, пронзая взглядом насквозь, – Война – страшная штука, но есть еще… сильней ее…
– Что сильнее? – подошел Ваня ближе.
Инвалид закончив работу, кинул несколько копеек в карман:
– Да сама жизнь, – неожиданно резко выпалил он, глядя в сторону, – не бойся ее, малыш!
– А я и не боюсь.
– Вот и молодец! – глубоко вздохнул инвалид и замолчал.
Ваня продолжал любоваться этим необыкновенным человеком, в тайне надеясь, что он вдруг отбросит свои сапожные причиндалы, неожиданно поднимется и смело пойдет на здоровых ногах.