– Прошу меня извинить, – мягко улыбаюсь, окидывая взглядом всех присутствующих. – Мне нужно припудрить носик, – последнее уже адресую Юре, и он без задней мысли позволяет мне покинуть застолье.
Осторожно поднимаюсь. В голове звенит. Иду вперед, к туалету, где можно будет продышаться и умыться холодной водой. Но, кажется, меня пошатывает.
Походка, как бы я не старалась, совсем не выглядит легкой. И я уверена, что ловлю на себе тяжелый взгляд Родиона.
Все время, проведенное за столиком я старалась не смотреть на него. Иначе воздух бы окончательно покинул мой организм. А я и так дышала через раз. Слишком трудно было. Слишком.
Оказавшись в туалете, шумно выдыхаю.
Зарубцевавшиеся шрамы на сердце зудят и пульсируют. Они так и не зажили до конца. Что бы я там себе не говорила, в чем бы не убеждала – побороть чувства к Родиону не удалось.
И сейчас я могу отчетливо прочувствовать на себе все последствия того, что недостаточно хорошо старалась от них избавиться.
Хочется задавить в себе все чувства, вырезать их изнутри, но, кажется, чем больше я давлю на себя, тем сильнее становится давящая боль в районе сердца.
Пристальнее уставившись на свое изображение в зеркале, понимаю, какие красные у меня глаза. Точно плакала. Без слез. Утопала в молчаливой истерике.
И я понимаю, что нужно как-то избавиться от этого. Выйти в Юре и продолжить делать вид, что отлично провожу время. Вот только резь в глазницах становится все ощутимее. Минута-две, и я расплачусь по-настоящему от переизбытка распирающих меня чувств.
Дверь в туалет распахивается неожиданно, и я вздрагиваю, машинально хватаясь за раковину.
– Так это все же правда?! – ледяные интонации пронзают душу насквозь.
Пристальный взгляд впивается в меня похуже острого ножа. Давит. Забирает воздух.
Я много раз представляла себе эту встречу. Я прокручивала в голове каждое мгновение. Думала, что справлюсь с эмоциями, дерущим нутро на части.
Вот только я ошиблась. Реальность не имеет ничего общего с тем, что я навыдумывала за эти годы.
Молчу не в силах пошевелить губами.
Родион дергает меня за плечо, вынуждая обернуться. Тянет на себя. Резко. Почти прижимает. И я ощущаю его жар. Тепло, что исходит от крепкого мужского тела.
Вздрагиваю и тут же замираю. Рядом с ним не хватает воздуха. Близость жжет похуже языков пламени. Невыносимо. Ощущать его так близко – пытка.