Валерия
Стучусь, и хозяин дома позволяет мне войти.
– Проходи, Лера, – спокойно произносит он, расположившись в широком кожаном кресле. – Я хочу, чтобы ты присела, – Юра недвусмысленно хлопает себя по коленке.
Замираю на секунду, в попытках побороть внутреннее сопротивление. Я не могу так. Не получается ступить вперед, сделать шаг навстречу мужчине, которого я не люблю, которого не готова допустить к собственному телу.
И поняла я это только сейчас, когда близость с ним опасно защекотала ноздри.
– Ты слишком напряженная, Лера, – слышу от Юрия. Вроде не грубо, но с нажимом. – Мне это не нравится.
– Наверное, я просто устала сегодня, – грустно улыбаюсь, стараясь скрыть под натянутой улыбкой страх и какое-то раздражение.
– Я знаю, как можно расслабиться, – снова этот жест. Два похлопывающих удара по коленке, и меня охватывает настоящий ужас.
Не думала, что будет ТАК трудно. До последнего надеялась, что в момент икс моя выдержка не поведет, и я сумею отыграть свою роль в спектакле Юрия.
Понятия не имею, почему я так думала. Но явно переоценила собственные возможности.
Пульс застрекотал в горле, когда я заставила себя сделать первый шаг. По сердцу словно чиркнули ножом, отравленным ядом. Я четко начинаю чувствовать, как он расползается по груди, сдавливая не только легкие, но и каждую мышцу.
И чем ближе я оказываюсь к Юрию, тем тяжелее дается шаг, тем сложнее заставить себя сделать следующий.
Когда я все же приближаюсь к отведенному для меня месту, будто нарочно, теряю равновесие. Но Юра удерживает. И сажает меня к себе на колени.
– Ты такая пугливая девочка, – его нос утыкается в мою шею. Зажмуриваюсь. Божечки…
Юрий опускает ладонь мне на колено. С трудом сдерживаю порыв возмутиться, и послушно принимаю этот его жест. Ненавистная ладонь ползет по моему бедру выше, и когда я уже готовлюсь забиться в немой истерике, мужчина лишь накрывает своими пальцами мою прохладную ладонь.
– Ты хотел о чем-то поговорить? – предполагаю, в надежде, что разговор спасет меня от нежеланной близости.
А он играет со мной. Как кот с мышкой. И явно наслаждается процессом. Моя пугливость, совершенно точно, лишь распаляет в Юре желание.
– По-твоему, взрослые мужчина и женщина, оставшись ночью наедине, разговаривают? – усмехается. Его ухмылка обнажает кончики белых зубов и очень походит на хищный оскал.