– Иль, девочка моя. Мне жаль, что ты так болезненно восприняла нашу с Арчи затею с фиктивной свадьбой.
Персики мороженые! Ему жаль! Ему жаль, что я узнала правду до того, как случилось непоправимое. Ерхов поганец! В груди бесновался колючий ледяной буран. Проглотив так и рвущиеся с языка ругательства, холодным тоном заметила:
– А мне эта затея весёлой не показалась. Вот ни капли. Странно даже. Не знаешь, почему?
Себастьян потянулся ко мне, перегнувшись через стол. Пряди сочного рябинового цвета красиво обрамляли его такое обманчиво благородное лицо.
– Иль, милая, послушай, – его бархатный голос обволакивал и проникал под кожу, – не обижайся на меня. От этого никому лучше не станет. Арчи рассказал, что тебе необходимо выйти замуж для вступления в права наследования. Как и то, что родственники покушаются на твою жизнь, дабы богатства Пюэль не уплыли от них. Представь же, как эти хапуги ополчатся на тебя, когда это произойдёт? Я предлагаю отличный выход.
Негодяй замолчал, ожидая реакции, но я с безразличным видом пила чай маленькими глотками.
Край сложил пальцы определённым образом. Для того, чтобы передо мной появился договор и чернильница с пером.
– Вот сумма, которую я готов заплатить за всего одну ночь с тобой, – Себастьян ткнул пером в девятизначное число золотых дракоинов. – Ещё Арчи подсказал, что ты жаждешь знаний по целительству. Особенно тебя интересуют мои личные разработки. Я поспособствую твоему зачислению в Академию Целительской Магии, и даже лично стану курировать обучение, хотя не преподаю там. К тому же, буду натаскивать тебя не только в теории, но и на практике. Все желания исполнятся. Мы обоюдно будем в выигрыше. Подпиши договор.
Ян протянул мне перо.
Интересно, как он собирается курировать моё обучение, если преподаёт в другой академии? Хотя, о чём это я? Он же целый ерх-целитель. Сделала вид, что думаю. Пусть почувствует себя в моей шкуре. Сначала подарил надежду на счастливую семейную жизнь, а потом разбил как тонкую льдинку.
– Нет, – холодным тоном, не терпящим возражения, ответила и резко встала из-за стола, уронив стул, – я не торгую своим телом. Убирайся из моего дома! И чтобы ноги твоей больше здесь не было! Льда тебе за шиворот!
Сосульку вместо леденца! Выругалась уже про себя.
Край криво улыбнулся и тоже встал.