– Может, мне еще раз принять душ? – на полном серьезе спрашивает Марат, с интересом оглядывая мое жилище.
Он не был здесь ни разу… Я продала старую квартиру родителей после смерти отца и купила трешку в новостройке. А деньги… Их я получила не совсем честным путем – вскрыла сайт, специализирующийся на продаже наркотиков, и сдала заказчику имя владельца сети…
– Ты серьезно?
– Вполне. От меня одеколоном разит, как от…
– Я чувствую, Сабиров. И мне уже тошно от твоего запаха, – закатываю глаза я.
– Так что? Если это нужно, то…
Из дверей детской комнаты выглядывает голова Марка. Он опасливо смотрит на Марата и застывает, не решаясь подойти ко мне.
– Мама, у нас гости?
Марина.
Кажется, внутри меня разрывается огненный шар… Ненависть обжигает. Проклятое дежавю и глухая, тянущая ревность…
Я до чертиков его любила… Так сильно, что была готова пойти на все – жить в доме, построенном его родителями, терпеть подколки и выходки его матери… Все, только быть с ним…
Да и невозможно было не влюбиться… В Марате умело сочеталась мужская красота, ум, стремление побеждать, уверенность в себе…
У меня дух захватило при виде него… Дура, да. Даже спорить не стану. Идиотка без гордости…
Хотя нет, с ней как раз все в порядке. Я лишила его свободы и денег, части имущества… На время разлучила с Яной…
Я была уверена, что потеряв «кошелек», она отстанет… Походит к нему в СИЗО и свалит в закат.
Но она оказалась хитрее… Поселилась в НАШЕМ доме и воровала мои вещи, оставленные после побега…
Продавала обувь и одежду, меха, золотые комплекты…
Воспоминания уносят в прошлое.
За окном тот же февраль… Снег валит крупными хлопьями, сквозь толщу серых облаков едва пробивается солнце.
Марат сонно целует нас с Маркушей и убегает в офис. Без завтрака… Во-первых, я не успеваю его приготовить, а, во-вторых, не умею…
«Лучше бы она была поваром, сынок. Одними бутерами тебя кормит, а не едой. Кошмар просто».
Да, Анна Анатольевна, несомненно, права: все, что мне по силам – яичница и бутерброды. Иногда – вареное мясо или яйца. Редко – макароны или пельмени, но и те я умудряюсь переварить…
Марк засыпает, а я, воспользовавшись свободной минуткой, сажусь за стол и медленно потягиваю варенный кофе… Любуюсь торжеством утра – голубоватым, стряхнувшим с себя пелену, небом, блестящими, плотными сугробами на ветвях…