Жан Шарль Мари Феликс де Лавалетт мог себе позволить и дорогой костюм, и прекрасные часы. Он был очень богатым человеком, женатым на вдове американского банкира. Так что даже своей службой он во многом тяготился. Лишь одно искренне радовало Жана де Лавалетта – в коем веке его Франция не враждует с Англией. Не было француза во Франции, который больше, чем Лавалетт, любил бы Англию.
Французский посол в Османской империи был открытым англофилом, искренне ратовал за сближение Франции и Англии и делал теперь все, чтобы две европейские державы, плечом к плечу… Заставили русского медведя сидеть в берлоге и не высовываться. Возможно, в другой политической обстановке дипломат оказался бы не у дел за такие свои взгляды, однако сейчас он и ему подобные приближаются императором Луи Наполеоном.
– Я слушаю вас! – сказал султан, делая вид, что ему больше интересно рассматривать колонны в беседке, чем разговаривать с французским послом.
– Нет, это я вас слушаю, Ваше Величество! – неожиданно и нисколько не смущаясь сказал посол.
Куда там теперь смотреть на колонны! Оставалось рассматривать наглого, слегка лысеющего мужчину. Как же сейчас хотел Абдул Меджид, чтобы рядом с французом оказался верный янычар, чтобы отрубить голову наглецу только по одному косому взгляду в сторону султана! Но эти времена ушли.
– Если вы продолжите разговаривать со мной в таком тоне, то не стоит и рта раскрывать, – несколько волнуясь, отчего акцент падишаха стал более очевидным, сказал Абдул Меджид.
– Подобного тона никогда бы я себе не позволил, если бы вы выполнили то, что ранее обещали! – не растерялся де Лавалетт.
– Вы подталкиваете меня к войне, – озвучил очевидное Султан.
– Разве же вам война не нужна? Разве не нужно при помощи военных действий решить все свои внутренние проблемы? – поинтересовался французский посол. – И кто сказал, что русские не умоются, не отступят, получив пощечину? Разве они входят с кем-нибудь в военный Союз, чтобы надеяться победить вас?
– Англия! Как она отреагирует? Пусть во Франции и есть свой Наполеон, да только не тот, – с ухмылкой отвечал Султан.
Абдул Меджид и вовсе хотел прогнать француза, едва ли не оскорбившего его. Однако в последнее время именно Франция становится главным экономическим партнёром Османской империи. Львиная доля вооружения, которая так необходима армии гордого султана, приходит из Франции. Да, это старые образцы, а с ними лишь немного новейших французских и бельгийских ружей, но Османская промышленность не способна даже к производству того оружия, которое в Европе устарело.