Их шаттл влетел в этот мертвый туман и Артем еще успел услышать, как датчики ССО взвыли, сигнализируя о наведении противником ускорителя частиц на их борт, а потом все исчезло. Последним ощущением было давящее чувство боли в висках.
Очнулся Артем должно быть нескоро – шея затекла да и все тело задеревенело. Осторожно, морщась он повернул голову и увидел обмякшего в кресле Виталю, а позади лежащих на полу профессора и Нику.
Капитан вспомнил об их безумном прыжке в созданный и не тестированный Шагреневский портал и стал оглядываться внимательнее. На мониторах была тьма! Ничего вокруг, словно их кораблик погрузили в черную гуашь. Двигатель не работал. Они стояли на месте. Остальные системы находились в норме и на борту, судя по приборам был полный порядок, за исключением того, что все члены экипажа, похоже, валялись в отключке.
Артем с трудом выбрался из кресла, проверил пульс у Витали и устроив того поудобнее поковылял к остальным. Ника и Иван Иванович тоже были живы и дышали. Пройдя в бытовой отсек, капитан нашел там Анну Матвеевну и стажеров. Саня уже начал просыпаться и таращить вокруг полоумные глаза.
– Что случилось, Артем Петрович? – по-граждански обратился он к старшему спутнику.
– Мы попали в портал… – неохотно пояснил тот.
– И что? – уточнил стажер.
– И выпали…куда-то…
Александр с трудом поднялся и в свою очередь, виновато глянув на капитана, захромал в приборный отсек. Там внимательно посмотрев на монитор, хотя Артем не понял, что там можно увидеть кроме абсолютной темноты, выдал:
– Это межпространственный разлом!
– Чего? – переспросил его собеседник уже, впрочем, догадывающийся, чем им это приблизительно грозит.
– Разлом! Ну, это как трещина в переходе – если ее не заметить, можно провалиться в тар-тарары.
– Круто! – выдохнул Артем. – Значит, надо приводить в чувство профессора, пусть заводит свою шарманку и перебрасывает нас в какие-нибудь более человеческие условия.
Они, насколько было возможно, торопливо прошли назад, и взялись тормошить Шагренева. Тот никак не реагировал, продолжая мирно почивать и капитану пришла в голову нехорошая мысль, что Иван Иванович может и не прийти в себя. Все-таки он человек пожилой и мог сильно пострадать от их внутрипорталовых скачков. И что тогда делать?
Рядом застонала и открыла глаза Ника. Артем перебрался к ней ближе и взял за запястье, чтобы проверить пульс. Стражница, едва сфокусировав взгляд и поняв, кто перед ней, руку вырвала и приподняв голову попыталась рявкнуть: