Он изрыгал не пламя, а песок и пепел. Густые клубы чёрно-жёлтого дыма мерцали, как гниющее золото. Воздух вокруг наполнился пряным, почти сладковатым запахом, от которого кружилась голова, а на языке оставался привкус пепла и чего-то… древнего.
И тогда из жерла выползло Нечто.
Оно не было ни Дитём Света, ни Дитём Ночи. Оно не было даже существом в привычном смысле. Это была пустота, принявшая форму. Его тело, состояло из расплавленного времени, песка, пепла и мелких осколков стекла. Его глаза багрового цвета мерцали, как взрывающиеся звёзды, а каждый шаг оставлял после себя иссохшую землю, будто само время умирало вместе с жизнью.
Родился Ворак-Тал «Пожиратель Времени». И пока Дети Света и Ночи спорили, соперничали, он впитывал силу, наращивал могущество, чтобы обрушиться на мир, на жизнь, на само время…
Когда Дети Света и Ночи узрели мощь противника, когда осознали, каким может быть финал, они отринули старые споры и объединились перед лицом врага. И когда последние отголоски битвы стихли, а небо очистилось от чёрно-жёлтого дыма, Дети Света и Ночи решили, что победили.
Они видели, как Пожиратель Времени был низвергнет, рассыпаясь пеплом и уносимый ветром. Его тело, развеялось, словно его и не существовало. Вулкан, из которого он явился, погас, его жерло затянулось каменной коркой, а земля вокруг покрылась мертвым пеплом.
Сила такого масштаба не могла просто исчезнуть. Но дети Света и Ночи предпочли поверить в свою победу.
Шли годы. Столетия. Тысячелетия. Те, кто сражался с Пожирателем, один за другим уходили. История стала легендой. А потом и вовсе превратилась в сказку, которую рассказывали у огня.
Караван Детей Света двигался через каменистую долину. Торин, глава каравана, шёл впереди, его пальцы нервно сжимались и разжимались. За спиной скрипели повозки с водой из священного родника, а на горизонте уже темнело – второе солнце садилось, окрашивая небо в кроваво-красный.
Запах ударил первым – приторно-сладкий, как гниющий мёд.
Из трещин в камнях выползли твари. Их тела были слеплены из пепла и песка, полупрозрачные, будто сквозь них просвечивала вечная ночь. Кости выгибались под невозможными углами, словно время сломало их и собрало заново наугад. Лица – пустые маски с дырами вместо глаз, из которых лилось багровое свечение.