Волшебник поспешил уйти из таверны. Два часа ему потребовалось, чтоб собрать все свои немногочисленные пожитки и, оплатив переход, очутиться в Итарии. Вокруг творилось что-то жуткое. Люди с факелами вилами и прочим инвентарем носились по улицам. Капитаны Имперской Армии зычными голосами формировали отряды. А небо было черно от ашики. Рин усмехнулся – мироздание само ему подкидывает шанс легендарного возвращения со всеми вытекающими.
Рин бегом кинулся к ближайшей ночлежке, покидал все ненужные вещи в угол комнаты и шепнул с малых зим заученное заклятье. Золотой звездной пылью облетела одежда, заменяясь на доспех. Рин повесил на шею пару амулетов, способных некоторое время поддерживать его магические резервы и выбежал на улицу. Пересек быстрым шагом площадь и остановился у собора, уходящего шпилем почти к самым облакам. Ашики шипели, клацали и издавали другие жуткие звуки, но пока держали дистанцию, видимо огонь и редкие дальнобойные заклятья их все же отпугивали. Но Рин знал, едва их наберется достаточно, по их разумению, они нападут. Волшебник сделал шаг в пустоту и вступил на сухую снежную корку. Он шагал вперед, а под его ногами материализовался лед, вырастая лестницей к крыше собора.
За спиной он слышал нелестные высказывания и вопросы бравых воинов, не самоубийца ли он, не сумасшедший ли, ведь эти бравые парни уже несколько часов толкутся тут и разрабатывают план. Рин четко усвоил: в борьбе с ашики, которые нападают массой – нет как таковой стратегии. Это в Диких землях можно изобретать тактики и приемы – здесь же все решается грубой силой. Волшебник встал поудобнее на покатой черепичной крыше, выхватил из магического пространства новенький посох и речитативом начал читать все подвластные ему заклятья.
– Герот, кто это? – спросила Юмико, видя, как засверкали в небе синие и алые всполохи.
Оборотень поднял взгляд от карты местности и поперхнулся воздухом.
– Какой-то маг. Видимо ему жить недолго осталось, раз он умудрился залезть в самую кучу, – фыркнул оборотень.
Юмико осторожно пошла к краю соборной площади. С каждым шагом она видела в этом неизвестном маге знакомые движения. Резкие, отчетливые, выученные. И в то же время грациозно-плавные, как у кехара. Рядом, на белый мрамор брызнула кровь ашики и свалилась тушка в черном оперении. Юмико смотрела широко распахнутыми глазами, чувствуя, как щиплет переносицу, а вокруг пошел кровавый дождь. Раздались команды и в небо взмыли отряды из сидов. Капитаны поняли, что если держится один маг, пусть и с трудом, отряд выдержит однозначно. По уже подтаивающей ледяной лестнице бросились маги и лучники, занимая место на крыше собора. Небо наполнилось сиянием заклятий, атакующих и исцеляющих. Но Юмико не видела всех этих разряженных в пух и прах имперских воинов. Она видела только его, своего чародея. Полы черного плаща трепало на ветру, золотой доспех сиял в свете пламени и слышно было четкие, поставленные слова давно зазубренных заклятий. Юмико узнала его голос, кажущийся почти неслышным на таком расстоянии.