Потом она зашла деловито, как в купе поезда, озадаченно оглянулась и сказала:
–Так. Готовы? Сейчас будет наш челнок.
И протянула мне легкую металлическую каплю, похожую на каплю жидкой ртути, показала на ухо, глядя задумчиво куда-то в сторону:
–На. Универсальный переводчик. Сначала холодно будет.
Я поднесла каплю к уху. Она дрогнула, зашевелилась «подтянулась» и провалилась в ушное отверстие. Действительно стало холодно. Бред, дурацкий киберпанк.
И ничего не произошло.
Марьяна посмотрела на меня внимательно и села напротив – напряженно, как на краешек стула, оставляя возможность быстро сорваться с места, и сказала:
–Все будет хорошо.
Совсем скоро к нам постучали. Сутулый тощий смуглый парень с лохматой немытой головой бросил, не глядя на меня:
–Ма, ваша очередь, давайте.
И все завертелось: транспортировка Вики, гейт-«кишка», челнок и вытертыми сидениями, напоминающий капсулу аттракциона в парке развлечений.
Ощущение странной, пронзительной банальности не проходило. Это был какой-то абсолют обыденности. На этом фоне полет крылатого демона в пульсирующем ядре синего света казалось тяжелым сном – такие часто снятся на Земле в сырое туманное межсезонье, после них просыпаешься с сильно бьющимся сердцем, вглядываешься в утреннюю хмарь и не ждешь от событий ближайшего будущего ничего хорошего.
Марьяна сказала мне: ничего не бойся.
Я поняла, что она, скорее всего, неопытна. Скорее всего, занимается миссионерством недавно. Возможно, перевозит людей в первый раз. Но какая теперь уже разница?
Челнок начал спускаться. Какое-то время это было совсем неощутимо, но в какой-то момент снаружи что-то глухо стукнуло, ударило, потащилось по обшивке. Как будто мы летели в потоке камней. Мне вспомнилась картинка пояса астероидов из детских научно-популярных книг – мы с Викой в свое время, кочуя по больницам, прочли массу таких. Есть удивительная ирония в том, чтобы читать смертельно больному ребенку книги о космосе и о будущем.
Ничего не происходило. Марьяна, скучая, уперлась взглядом в задраенный иллюминатор. Потом, словно делая какую-то гимнастику лица. Бессмысленно пошевелила нижней челюстью. Я снова заметила, что ее передние зубы украшены стразами.
Все-таки вкус у морхиани был какой-то африканский.
Мы продолжали болтаться в «потоке камней». Наконец Марьяна бросила взгляд на свой красный браслет- судя по всему, он был своего рода несложным устройством связи, оживилась, в левый борт что-то сильно толкнуло, каменное перестукивание усилилось, зашипел стыковочный шлюз, и Марьяна бросилась встречать людей в синей униформе, напоминающей бюджетные спортивные костюмы. Среди вошедших выделялся очень красивый парень с лучистыми голубыми глазами – было в принципе удивительно, что природа с ее тягой к неправильности и разнообразию способная создать такое – как будто все сильные стороны и отвечающие за внешнюю привлекательность нюансы были собраны воедино, создавай я идеального человека, тоже пожалуй придумала бы и атлетическую фигуру, и высокий рост, и белую кожу, и подобные черты лица.