Вместе с болью начнет возвращаться и все остальное. Способность радоваться мелочам. Теплу солнца на коже. Вкусу кофе. Улыбке прохожего. Ты начнешь снова слышать музыку, а не просто звуки. Ты начнешь видеть цвета, а не просто оттенки. Мир снова обретет объем и вкус. Ты начнешь чувствовать себя живым. Неуязвимым? Нет. Живым.
И ты начнешь снова видеть людей. Не как функции, не как угрозы или ресурсы. А как таких же сложных, раненых, ищущих тепла существ. Ты сможешь разглядеть за их масками их собственную боль, их собственные страхи. И тогда родится сочувствие. Не жалость, которая смотрит сверху вниз. А сочувствие – признание общности человеческого опыта. И в этом сочувствии нет места для изоляции. Оно создает мосты, а не стены.
Твой холод не защищает тебя. Он защищает твою боль. Он оберегает ее, как драгоценность. Он не дает ей уйти. Он держит тебя в прошлом, заставляя снова и снова переживать травму через призму своей отстраненности. Ты не двигаешься дальше. Ты застыл в моменте, когда тебе сделали больно. Вся твоя последующая жизнь – это просто попытка оправдать эту заморозку.
Так что ты выбираешь? Продолжать сидеть в своем стерильном, безопасном, изолированном мире, где ничего не происходит и никогда не произойдет? Где единственный твой собеседник – это эхо твоей собственной пустоты? Где единственное чувство – это смутная тоска по чему-то, названия чему ты уже не помнишь?
Или ты готов рискнуть? Рискнуть почувствовать. Рискнуть снова довериться. Рискнуть быть увиденным. Не идеальным, не сильным, не неуязвимым. А настоящим. Со своими трещинами, шрамами и страхами. Но и со своей способностью любить, радоваться и сопереживать.
Холод не защищает. Он убивает. Медленно, тихо, незаметно. Он обещает безопасность, а дает лишь одиночество. Он обещает силу, а приносит лишь хрупкость. Он обещает свободу, а строит самую надежную тюрьму.
Ты стоишь посреди своего ледяного дворца. Вокруг идеальная тишина. Идеальный порядок. Идеальная пустота. Это то, чего ты хотел? Это та жизнь, ради которой ты отказался от всего остального? Посмотри на свои руки. Они тоже стали холодными. Попробуй сжать кулак. Ты еще можешь это сделать. Внутри еще есть что-то живое. Что-то, что еще не сдалось.
Холод не защищает. Он изолирует. Повтори это. Почувствуй это. Это правда. И ты всегда это знал. Где-то в самой глубине, под слоями льда. Ты всегда это знал. Вопрос не в том, знаешь ли ты это. Вопрос в том, что ты собираешься с этим делать. Продолжать полировать стены своей камеры? Или найти в себе мужество, чтобы сделать первый, самый маленький, самый страшный шаг к теплу? Шаг из изоляции. Шаг к себе.