Сергей Акулов:
– Процесс возвращения к жизни проходил у меня на глазах: я же потом еще достаточно долго наблюдал его как своего пациента. Так что особых откровений не было.
Важно, что именно иметь в виду под «выздоровлением». Разумеется, на момент завершения операции строго формально не было никаких оснований считать оперируемого выздоровевшим. Однако, по сути, согласись: именно тогда этот вопрос и обрёл свой ответ: либо ты сделал всё, чтобы он выздоровел. Либо нет.
Да, есть регламенты и технологии послеоперационного наблюдения и выхаживания.
Но это уже, в каком-то смысле, – дело техники. Своего рода техники безопасности.
А главное – оно именно в критический момент и в острый период решается.
Дарья Акулова:
– Чего прибавилось после операции: гордости или уверенности?
Сергей Акулов:
– Опыта. Хотя и до этой операции я был далеко не начинающим практикующим хирургом: иначе бы просто не взялся за то, за что взялся. Про подобные ситуации наш народ давным-давно высказался: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж».
Тут, Даша, есть ещё такой существенный момент: в маленьких городках хирурги, да и не только они, буквально вынуждены быть весьма универсальными. Жизнь заставляет.
Это в крупных городах – широкий простор для узкой специализации. А в провинции – как говорится, и швец, и жнец…
Интеллектуальные мускулы
Дарья Акулова:
– Возвращаясь к теме книг, которые всегда много значили и значат для нас обоих.
Была какая-либо книга, которую можно особо выделить в плане её влияния на твой выбор медицины как дела всей жизни?
Сергей Акулов:
– Книг было немало. Но первая, что приходит на память: «Записки врача» Викентия Вересаева. Предельно искренняя, полная откровенность которой, по словам самого автора, вызвала среди некоторой части читателей бурю негодования, эта книга во многом определила моё отношение и к практической медицине, и к процессу организации здравоохранения как системы, предельно важной для общества.
Дарья Акулова:
– А почему ты вообще стал читать книги про медицину?
Первая случайно на глаза попалась? Кто-то подарил или посоветовал?
Сергей Акулов:
– Книги – это уже следствие того триггера, о котором мы говорили с тобой в самом начале. На старте, во многом благодаря подобным личным проблемам, как та история с сальмонеллёзом, определяется вектор.