Наличие попов – вот отличительный характерный признак для всех старообрядческих общин, для которых была законом Рогожа. Остаться без попов – значило остаться без культа; между тем целый ряд гражданских правоотношений у поповцев был связан с культом. Прекращение культа означало прекращение крещений, браков, погребения, т. е. нарушение всех имущественных и торговых отношений, связанных с рождением, браком и наследованием. Поэтому целью поповского посадского старообрядчества было создание прочной церковной организации с правильным культом и своим собственным клиром. Вопрос о священстве более всего занимал посадское старообрядство в XVIII и в первой половине XIX в.
Первое время недостатка в попах не было. Во время проведения Никоновской реформы масса попов не захотела подчиняться и ушла в раскол. Были и архиереи, державшиеся старой веры, но они все раскаялись и вернулись в официальную церковь. Тогда остался только один, Павел Коломенский, который продолжал выступать против Никоновских нововведений. Павел за непокорство был заточен в монастырь и умер в заключении, не успев рукоположить себе преемника.
Между тем, клирики старого до никоновского рукоположения постепенно вымирали, а новых попов рукополагать было некому. Перед посадским старообрядчеством возникла дилемма: или последовать примеру крайних раскольников, обходившихся без правильного культа и без священников, или получить клириков из Никоновской церкви. Но первое казалось невозможным; крестьяне, и ранее чаще обращавшиеся к помощи колдунов, чем к посредству попов, могли и сами себя и в «Ердани» крестить, и изюмом причастить: для честных буржуа такой исход был совершенно немыслим. Оставалось второе средство. Нашли оправдание его у Аввакума, который в одном из своих посланий, между прочим, писал о попах Никоновской церкви, переходивших к старообрядцам: «Аще поп тот приклинает никоновскую ересь и службу их и всею крепостию любить старину, по нужде, настоящего ради времени – да будет поп. Как миру быти без попов? И к тем церквам приходить»12. А среди никоновских попов желающих «возлюбить старину» оказывались немало, в особенности со времени введения рекрутских наборов: так как посвященье в священники избавляло от рекрутчины, то всякий, кто только мог, старался уйти от этой тяжелой повинности посредством посвящения в попы. Никогда не было такого обилия безместных, бродячих попов, как в начале XVIII века. Не находя себе «хлеба куса» в господствующей церкви, все более и более сокращавшейся в тисках Петровских штатов, безместные попы «бежали», как тогда выражались, на Керженец, к старообрядцам. Там принимали их с распростертыми объятиями и, подвергнув «исправе», отправляли на места. «Исправа» заключалась в том, что переходивший в старообрядчество поп проклинал «никоновскую ересь» и получал «перемазывание», т. е. над ним, как над раскаявшимся еретиком, вторично совершалось миропомазание. Чин «исправы» устанавливался не сразу. По этому поводу было немало споров, и, в конце концов, остановились на указанном чине, отвергнув чин простого проклятия ереси, как слишком примирительный, и чин вторичного крещения, как смывающий благодать священства. Керженец исполнял функции перемазывания до основания иргизских монастырей; после того как «засияло солнце православия» на Иргизе, исключительное право перемазывания было предоставлено иргизским монастырям, по постановлению собора 1779 г.