«Если вам нравится ощущать во рту вкус сожалений – вам сюда.»
У него внутри все горело. Каждая буква в этом посте была как наждачка по сердцу.
– Лена! – рявкнул он.
– М? – лениво откликнулась она, вытаскивая наушник.
– Она только что выложила свежий пост, и она написала, в каком кафе сейчас сидит!
Лена наклонилась к экрану, прочла текст и кивнула.
– Ага. «Пишу вам прямо из уютного уголка кафе «Бонжур», спасаясь от жары и разочарования». Ну… удачи, шеф.
Никита уже подхватил ключи со стойки.
– Оставайся здесь. Я быстро.
– Шеф! – Лена вскинула руки. – Шеф, подожди! И что ты ей скажешь? «Здравствуйте, меня зовут Никита, и я пришел вас убить»?
– Нет, Лена. – Он смерил ее взглядом. – Я просто… какое право она имеет гробить чужой труд.
Он выскочил на улицу. Воздух колыхался горячими волнами. Никита шагал быстро, почти бегом, по прямой линии к «Бонжуру». Его лицо горело от злости и жары.
Внутри кафе «Бонжур» пахло холодным молочным коктейлем и свежей выпечкой. Кондиционер дул так сильно, что казалось, он попал в Арктику.
Алиса сидела у окна. На ней было легкое летнее платье в мелкий горошек, подчеркивающее ее стройную фигуру и чуть загорелые плечи. Светло-русые, прямые волосы спадали на спину.
Ее серо-зеленые глаза, внимательные и чуть прищуренные, сверкали лукавым огоньком, словно она все время искала повод для колкого комментария. На переносице и скулах играли едва заметные веснушки, проступающие особенно ярко в летние дни.
Она откинулась в кресле, щелкая пальцем по экрану телефона. На губах – легкая, чуть хищная улыбка, когда читала свежие комментарии к своему посту. Даже в расслабленной позе Алиса выглядела так, будто готова в любую секунду встать и броситься в бой – словесный, конечно.
– Ах, народ, как же я вас люблю… – пробормотала она, набирая ответ кому-то из подписчиков. – «Да, там был адский кофе, держитесь подальше».
Тень упала на ее столик.
Она подняла глаза – и едва не поперхнулась лимонадом.
Перед ней стоял он. Измученный жарой, с короткими, чуть влажными от пота волосами, в темной футболке и джинсах. Его глаза – карие, горячие, как эспрессо без сахара – сверкали яростью.
– Вы – Алиса? – резко спросил он.
Она моргнула.
– Зависит от того, кто спрашивает.
– Никита. Владелец той самой «кофейни сожалений». – Он скрестил руки на груди.