И начинается: «слишком», «не вовремя», «неправильно». Это «слишком» прилипает к тебе, как вторая кожа. Оно стирает твоё право на естественность. Ты учишься быть удобным, или хотя бы – незаметным. А дальше – привычка. Не задавать вопросов, не показывать себя, не верить своим ощущениям. Ты как бы остаёшься собой, но на внутренних «режимах совместимости». Система не переделывает тебя – она делает тебя невидимым. И это – ключевой момент. Ощущение “я не такой” рождается не в тебе. Оно возникает в момент, когда ты сталкиваешься с невозможностью быть собой без последствий. Это не про уникальность. Это про уязвимость. Про то, что за твоё “быть” придётся платить. Так создаётся психический конфликт: между потребностью в принадлежности – и необходимостью предать себя, чтобы её достичь. Кто-то выбирает принадлежность. Кто-то – одиночество. Кто-то – депрессию. Кто-то – бунт. Но суть одна: ты в системе, которая не знает, что с тобой делать. А значит – либо она сломает тебя. Либо ты начнёшь понимать, как она устроена.
Но даже когда ты начинаешь понимать – это не приносит облегчения. Потому что чувство инаковости – не только про форму, но про глубину. Оно не исчерпывается тем, что ты думаешь иначе, чувствуешь больше или не можешь терпеть small talk дольше пяти минут. Оно куда жестче: ты видишь. Не хочешь – но видишь. То, что другие не замечают. То, что они стараются не замечать. Ты видишь, как люди играют в близость, не чувствуя её. Как «друзья» за спиной высчитывают выгоду. Как «любовь» становится функцией страха, а «успех» – компенсацией пустоты. Ты не святой и не лучше. Просто у тебя отсутствует фильтр. Или, может, он когда-то был – но сгорел от перегрузки. Ты живёшь с постоянным осознанием: что-то здесь фальшиво. Не в мире – в его правилах. Ты слышишь не только слова, но то, как они расходятся с интонацией. Улавливаешь микродвижения. Читаешь паузы. А главное – чувствуешь, когда кто-то говорит «всё хорошо», но в нём уже живёт тень распада. Это не дар. Это – тяжесть. Это не делает тебя сильным. Наоборот: ты быстрее устаёшь, потому что всё время обрабатываешь лишнее. Ты теряешь энергию не на дела, а на то, чтобы сдерживать себя от постоянного «что за хрень происходит». Ты не можешь просто «быть в моменте», потому что момент для тебя – как прозрачное стекло: ты сквозь него видишь всё. И вот тут и рождается глубинное одиночество. Потому что большинство не хочет так видеть. Им нужно безопасное, смазанное, простое. Нормальное. А у тебя – гиперреальность. Всё слишком остро, слишком контрастно, слишком честно. Ты – как тот, кто смотрит на мир без анестезии. И как только ты пытаешься это проговорить – тебе отвечают: «перестань загоняться», «всё не так серьёзно», «ты слишком чувствительный».