– Ну, брат, у вас круто, – вздохнул отец. Дом с четырьмя спальнями, кабинетом, тремя гостиными производил сильное впечатление.
– А это, я так понимаю, лестница тщеславия, – на второй этаж вела светящаяся мраморная лестница. Вот под этой лестницей у Пуха была мастерская, которой он гордился. Они с отцом провозились там почти час.
Потом они перешли в гостиную, отец стал что-то наигрывать на гитаре. Он был музыкантом –самоучкой и выступал в ресторанах. Он не знал нотной грамоты, но обладал абсолютным слухом и прекрасным голосом, в своей среде он считался виртуозом. Оленька познакомилась с ним на свадьбе подруги, где он заливался соловьем. Высокая стройная девушка, больше похожая на манекенщицу, чем на экономиста, тронула сердце певца- сердцееда. Улучив момент, Сергей пригласил её с подругами в ресторан, в котором часто выступал. С замиранием сердца он смотрел на милые веснушки на аккуратном носике. Если бы она сказала нет, он бы провалился сквозь землю. Вот так закрутился их сумасшедший катастрофический роман, поднявший их над всеми условностями и разностями судеб и характеров, отключил все чувства, кроме одного…желания быть вместе. Оленька, серьезная, умненькая Оленька, включилась в бессмысленную и разгульную жизнь бродячего музыканта, где каждый день при разности географии был так похож на предыдущий, заканчивался точно одним и тем же.
– Мальвинка моя, я же не могу горланить по нескольку часов по щелчку, мне кураж нужен, – он обнимал её, показывая, что она – его муза. Но поскольку каждый концерт заканчивался пьянкой, было понятно. Что служило допингом музыкантам.