Данная мне от рождения реальность управляется принципами паразитизма. Общество делится на господ и рабов, слои беспрерывно перемешиваются, меняются местами, создавая иллюзию возможностей, отчего кажется, будто всякий может стать господином, если проявит смекалку и приложит достаточно труда и средств к созиданию. И это устраивает всех, как тех, так и других, разжигая азарт.
Технология власти в повторяющихся исторических циклах от развала прежней, надоевшей социальной системы до создания новой, не менее примитивной и такой же паразитической держится на деструктивности, называемой также «управляемым хаосом». Она играет главную роль в абстрактном образе некой священной Свободы. Свобода определена платой. Чем значительнее сумма талантов, тем выше плата, и тем больше свободы для возможностей и реализации планов. Чьи возможности окажутся выше всех, тот утверждается на вершине пирамиды власти. Имея абсолютную свободу самовыражения, лидер пишет законы для нижестоящих чинов, поэтому не несёт никакой ответственности ни перед кем. Его образ становится равен божественному для тех, кто зависит от законной кормушки, то есть от его платы за свою безграничную свободу. Но, с другой стороны, этот образ имеет дьявольский лик для всех, кто сам метит на его место.
В такой системе общественного устройства нравственные начала человека тоже подчиняются свободе платёжеспособности. Так что представления людей о справедливости зависят от искусных творцов деструктивности, создающих основные стратегические планы. Планы опираются на двух китов Веру и Право, плывущих в океане времён. Вера насаждается при помощи религии. Право – через политику, как светскую, так и религиозную. Они связаны между собою и поддерживают друг друга подобно двум кладбищенским ворам: один светит, другой копает. В иные времена светит религия, а светская власть копает, куда светят патриархи. В другие времена церковь подчиняется царям, – такое случается, когда религия не работает, и ей на смену приходит рационализм.
А высшего Закона нет. Никакого «высшего» закона не бывает, кроме закона творца, то есть мыслящего существа, создавшего данный мир – его внутренний мир, куда мы попали извне в качестве паразитов, потому что не способны (вообще либо пока) творить собственный внутренний мир. Это говорит мне о порочности творца, в мире которого я нахожусь. Он использует паразитов, не зная других вариантов бытия. Он сам паразит, не иначе! Иначе он создал бы иной мир, мир гармонии и красоты. И для таких паразитов, как наш творец, и для нас, подобных ему, конечно, нет иного закона, кроме закона силы. Каждый делает, что хочет в силу своего ума и социального положения. Рабы с удовольствием прячутся за спинами господ, не желая нести ответственность, а те свободно пользуются их рабским трудом.