– Нельзя просто взять и… нельзя прогуливать лекции!
«Особенно когда плата за колледж почти равна годовой прибыли пекарни», – добавляю мысленно, но вслух не говорю. Мой брат живет счастливой и простой жизнью, состоящей всего из четырех вещей: завтрака, обеда, ужина и баскетбола. Мне очень хочется, чтобы он и дальше мог жить такой жизнью, и я поклялась, что так и будет несмотря на то, что папа от нас ушел.
– Почему нельзя? Можно, – отвечает он и улыбается как ни в чем не бывало. – Все прогуливают, Сэйди. Хватит нам в семье одной отличницы.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не поморщиться, желудок сводит. Здесь, в теплой пекарне, катастрофа с черновиками кажется далекой и нереальной. Сглатываю комок, но ощущение такое, будто пытаешься проглотить твердую таблетку без воды.
– А где мама? – спрашиваю я, меняя тему. Каким-то чудом голос не дрожит.
– На кухне.
Захожу на кухню, а Макс вприпрыжку идет за мной, напевая песенку из видеоигры. Мама стоит у мусорных баков, прислонившись к стене и опершись о метлу, будто ей сложно держаться на ногах. В ярком свете флуоресцентных ламп она кажется совсем бледной, под глазами залегли темные круги. Мое сердце сжимается. Она выглядит усталой, но это не новость: она всегда так выглядит.
– Давай я подмету, – говорю я и стараюсь, чтобы голос звучал как можно более жизнерадостно.
Она моргает. Качает головой.
– Нет, не надо. Я справлюсь. Ты делай уроки.
– Нам почти ничего не задали, – вру я и мысленно перебираю все, что надо сделать до завтра, все задания и работы, которые нужно написать.
Мама колеблется, крепче сжимая метлу тонкими руками.
– Давай, – решительно говорю я и отнимаю у нее метлу. – Я все сделаю.
Но Макс меня отталкивает.
– Погоди. Разве ты не обещала помочь мне потренировать передачи?
Он прав. Обещала.
– Могу убираться и одновременно помогать, – отвечаю я. – Только не разбей тут ничего.
– А у тебя точно получится? – хмурится мама. Ни у кого из нас даже мысли не возникает попросить Макса помочь с уборкой. В прошлый раз он вызвался помочь и в итоге опрокинул все мусорные баки, а потом несколько часов собирал с пола яичную скорлупу. – Ты разве не хочешь сначала отдохнуть и…
– Мам, да все в порядке, честно. – Я так непринужденно смеюсь, что почти сама себе верю, и тихонько подталкиваю ее к двери. У нее прощупываются позвонки. Одни кости и мышцы, никакой жировой прослойки – вот что бывает, если работать целыми днями.