Серебристая «Волга» неторопливо ехала по загородному шоссе в направлении города Коросты. Леонид Ефимович сидел на переднем пассажирском сидении. Директор, как всегда – гладко выбритый, выглядел отдохнувшим после праздников, в хорошем расположении духа. То ли в силу возраста, то ли для пущей солидности сухощавый начальник немного сутулился и кривил спину. Седая прядь волос иногда спадала на толстые роговые очки, из дужек которых торчал задорный чуть задранный кверху нос. На плечи серого пиджака и синий галстук с белым горошком, как иней, падала старческая перхоть, придавая хозяину вид музейного экспоната. Подчинённые в шутку называли Годовицына «Аксакалом», а некоторые остряки ещё и «Саксаулом» за почтенный возраст. Леонид Ефимович относился к этому вполне снисходительно, даже немного подыгрывал шутникам, изображая из себя солидного старца. В руках директор сжимал потёртый кожаный портфель с документами, периодически бережно прижимая его к груди.
За рулём служебного автомобиля находился мужчина, сорока с небольшим лет, совсем недавно устроившийся на эту должность. Так же – хорошо побритый. Начальника он лично знал с самого детства, потому чувствовал себя в его обществе очень уверенно. Улыбка не сходила с широкого лица Анатолия Горемыкина, так его звали. Весёлые, почти детские глазки внимательно следили за дорогой. Голова, прикрытая коричневой кожаной кепкой, довольно рано поседела. Всё же – смотрелся он ещё весьма молодо. Нос, словно вырубленный топором, придавал сходство с пролетарием из далёких тридцатых. Рабочий человек с агитационного плаката. Одет водитель был в лёгкую кожаную куртку коричневого цвета и обычные синие джинсы. Большие ладони почти незаметно касались руля управления, лишь изредка шевелясь, корректируя курс движения. Для пущей атмосферы, в салоне воспроизводилась кассета с очень старыми советскими шлягерами. Негромко, исключительно для фона играла песня «Я люблю тебя жизнь» в исполнении Марка Бернеса. Леонид Ефимович слегка подпевал и постукивал в такт ритму кончиками пальцев по своему портфелю. Из динамиков звучало:
И надеюсь, что это взаимно.»«…Как поют соловьи, Полумрак, поцелуй на рассвете И вершина любви – Это чудо великое – дети! Вновь мы с ними пройдем Детство, юность, вокзалы, причалы, Будут внуки… Потом Все опять повторится сначала. Ах, как годы летят! Мы грустим, седину замечая. Жизнь, ты помнишь солдат, Что погибли, тебя защищая? Так ликуй и вершись В трубных звуках весеннего гимна. Я люблю тебя, жизнь,