– К тому же – разумная, разговаривает. – начал сомневаться в плане человек. – Жил здесь себе, не тужил, а я его – огнём. Мало того, что свалился на его голову непонятно откуда.
Тут оживился инстинкт самосохранения: «– Алло! Витя, очнись! Какая будет разница – местная это тварь или нет, когда она бросится на тебя? Всеми своими шестью конечностями! Никакой разницы! А вот наличие пылающего факела поможет не допустить необоснованной агрессии в твою сторону. Так что, поднимайся и бегом за ветками. И будет неплохо, если кроме факелов ты сделаешь пару кольев.».
Он втянул воздух, наполняя грудь – обогащённая кислородом кровь поможет быстро прийти в тонус. Человек сел, и с него посыпались чёрные камни. Некоторые падали и сразу замирали, другие – крутились и отскакивали чуть дальше. Несколько штук метнулись веером прочь от Виктора.
Он застыл от ужаса: у чёрных цилиндров выросли сбоку лапы, которые быстро семенили. Петрович с криком вскочил. Сам он никогда об этом не узнал, но в его крике так удачно сложились эмоции, сила выученных с детства сакральных слов и душевная откровенность, что сама ткань Мироздания дрогнула. Отчего потрескалось восемь процентов камней в кольцах вокруг холма.
Из-под ног выскочила ещё дюжина, справа и слева от него началось шуршание и движение. Часть из сыпавшихся с него камней, отращивала конечности и убегала, присоединяясь к лавине чёрных цилиндров с ногами, стремительно текущей в степь. Стали образовываться комки – бегущие камни сплетались друг с другом, превращаясь в крупных «пауков».
Человек летел над цветными кругами в сторону холма со скоростью лани и грациозностью комбайна. Взбежав на холм, он с ходу прыгнул на обелиск. Тот с запозданием вытянулся вверх, но Виктор уже подтянулся и завалился на верхнюю грань. Он похлопал камень ладонью и просипел, задыхаясь: – Это хорошо, что ты подрос. Давай – ещё тянись, не стесняйся.
Он встал, обошёл периметр верхней грани, внимательно осматривая всё внизу. Пауков – ну, или кто там они – не было. Потом поднял взгляд и рассмотрел цветные кольца.
– Ага, почти всё просматривается. На оранжевом кольце я их увижу, если попрут. А если они под камни залезут? Тогда на белом – точно увижу.
Виктор обессиленно рухнул на обелиск: – В гробу я видал такие утренние зарядки. Он прилёг, смежил веки, и тут же перед глазами встала картинка с паукообразными камнями.