Медея, испытывая самые противоречивые эмоции, отвела взгляд в сторону. Она любила отца, того человека, кто дарил ей милые деревянные игрушки, того, кто любил её в ответ и не запирал за непослушание в комнате.
Лиднер любила его, и поэтому не могла поверить, что он превратился в монстра. А теперь ещё и в мертвеца.
Медея задрожала.
– Медея…
Сокол положил ей на плечо руку, и в следующий момент она обняла и прижалась к его груди как к единственному спасению. Сокол испуганно обратился к оуви, явно недоумевающему. Наёмник кивком указал на Медею и вновь взглянул на птицеподобное существо. Тот, неловко пожав плечами, приобнял себя и тоже указал на девушку.
На лице Сокола отразилось искреннее замешательство. На короткий миг он подумал, что и оуви сошёл с ума, а уже потом на него снизошло долгожданное озарение.
Обняв Медею, Сокол столкнулся с новой проблемой: она ещё сильнее прижалась к нему.
Ужасно!
Он, стараясь действовать как можно увереннее, неуклюже погладил её по голове и, не зная, что делать дальше, неловко убрал руку.
Лиднер всхлипнула, и Сокол побледнел.
Оуви тем временем открыл и закрыл рот, изображая неясную пантомиму. Он, показав на Медею, повторил свой жест несколько раз, отчего выглядел ещё более безумно, чем секундой ранее.
Сокол, ошеломлённо уставившись на него, протянул тихое «а-а» и выдавил из себя скромное:
– Я виноват перед тобой. – Оуви активно закивал. – Пожалуйста, Медея, не сердись на меня. Я не хотел заставлять тебя страдать, хоть сначала и планировал, конечно, обворовать…
Послышался хлопок. Это оуви ударил себя по лбу.
– Тебе идёт молчать.
– Да, я тоже так думаю. Никогда не умел успокаивать людей.
Медея отстранилась от него, шустро вытерла лицо – и лишь красные глаза выдавали в ней то, что она плакала. Сокол невольно заметил в этой глупой попытке желание не показывать свою слабость, которая, по всей видимости, доставляла ей моральную боль.
– Итак, – сдержанно начала она, – ты убил всю деревню. И будь я сентиментальной дурой, то обязательно отвела бы тебя в ближайший город и сдала бы страже, а лучше сразу праведникам, но тебе повезло, что я не такая. Поэтому будь предельно честен со мной и ответь мне на нескромный вопрос: что это была за ерунда?
– Я думаю, раненому ещё нужен… небольшой покой, – уклончиво ответил Сокол и невинно улыбнулся.