Сейчас писать в дороге было проще. Что ты печатаешь на экране телефона вряд ли кто-то увидит, все заняты своими экранами.
«Зарисовка разговора за завтраком» – оглавление заметки.
«Рассуждение о мировоззрении? О границах дозволенности в обществе и в голове?»
«Выводы из опыта спустя время и влияние события на решения, принимаемые в дальнейшем.» – звучит замудрёно, как тема для курсовой.
Иногда казалось, что составление плана структурирует написанное и раскладывает по полочкам отдельные мысли, которые хочется развить, но сейчас получался побег из крайности в крайность, от рассказа до сухого сочинения одна остановка. Проехать оставалось ещё две, куда же повернёт повествование.
Да, разговор с мамой дал некоторую пищу для размышлений. Хотя лезть в глубину не хотелось, поэтому, пожаловавшись на слишком быстрое приближение промежуточного экзамена и странную мотивацию выступить лучше всех в виде возможности интервьюировать вместе с каким-то небезызвестным представителем журналистики какого-то немаловажного деятеля культуры, она попросила маму рассказать ей что-нибудь, чтобы отвлечься, – да хоть про этот цветок, – и ткнула пальцем в задохлика в маленьком горшочке. Так она узнала, как несколько месяцев назад, обедая с подругами в ресторане с верандой, её родительница, взрослая умная женщина, заприметила рядом со столиком великолепное раскидистое растение, которого не было в её коллекции, и, попросив сфотографировать её на фоне летней оживлённой улицы, осторожно отщипнула новеньким маникюром один из многочисленных усиков с маленькой розеточкой листьев. Хлорофитум оказался цветком очень живучим, потому что принесённый домой в недопитой бутылке воды и оставленный почти на неделю нерадивой хозяйкой, не сгнил, а благополучно пустил корни, был найден на том же подоконнике и любовно посажен в красивое кашпо, да и сейчас, недосмотренный, уже возвращался к жизни.