Когда подошёл к выходу на трап и сделал шаг на улицу, получил ощутимый удар упругой, душной и жаркой волны воздуха. Рубашка мгновенно прилипла к телу. Бросило в пот. Святая земля встречала зноем и солнцепёком. Дышать было совершенно нечем. Весь полёт спал, как и последующую поездку на открытой машине до Иерусалима. Тент над головой немного спасал от палящих лучей. Проснулся я от того, что машина стояла, мотор выключили, и стояла тишина. Нас разместили в маленькой гостинице, в которой был и ресторанчик. Маленький и очень уютный. Номер был с кондиционером, что очень радовало после поездки по жаре. Бросив чемодан, пошёл в душ. Какое это блаженство – стоять под струями прохладной воды! Надев свежую рубашку, я спустился в ресторан. В ресторане было прохладно, и играла тихая музыка. За одним из столиков сидели наши работодатели и мой товарищ-сослуживец. Кстати, звали его Сергей. Он был высок и очень худ. Про таких говорили – худой, как щепка. Белые волосы, белая кожа и конопатые руки. Кроме рук, веснушек больше нигде не было. Ну, я вам тоже не представился. Зовут меня Валерий. Рост сто семьдесят восемь, вес восемьдесят три, тридцать семь лет, холост, нормальной ориентации, не был, не участвовал, родственников за границей не имею. Всё? А, вот ещё, Блондин, натуральный. Так, что тот, кто поёт, что он на всю страну такой один, немного лукавит. Я не рыжий и не альбинос. Теперь, вроде, всё.
На столике уже стояло несколько запотевших бутылок. Я заказал себе рыбу и включился в разговор.
Конечно же, мы говорили о предстоящих раскопках, для нас с Сергеем предстоящих. Остальные здесь уже бывали и копали много лет. Нам было интересно всё, от климата до длины светового дня. Ну, думаю, вам будут не интересны специфические термины и разговоры, и, поэтому, я их пропущу.
День постепенно скатился в вечер. Сначала – в душный вечер, потом – в прохладный. Когда мы поднялись в номер, предварительно сговорившись, встретиться в пять утра, кондиционер можно было выключать. Несмотря на то, что я спал в дороге, я проспал всю ночь, и встал выспавшимся. Душ был занят, и я подошёл к окну. Зелень в городе переходила в пустыню, стоило лишь чуть поднять глаза. Совершенно голые холмы уныло смотрели в вечность, как и тысячи лет назад.
Поездка на раскоп не заняла много времени. Здесь, вообще всё не далеко. На раскопе ветер из пустыни трепал палатку. Любой шаг поднимал пыль, а ветер её уносил. От ветра облегчения не было, и хоть стояло раннее утро, было очень жарко. Особенно на солнце. Начальник распределил квадраты, нам раздали инструменты, и мы принялись методично, небольшими движениями снимать грунт. Каждый лоток с грунтом тщательно просеивали, чтобы не пропустить чего-то мелкого. Жара и однообразный труд притупляет чувства, и чтобы не пропустить чего-то важного, мы разговаривали между собой. Квадраты были рядом, нас было четверо. Беседа была бесконечной, но и она двигалась вперёд, к обеду. Иногда кто-нибудь отходил за водой. С собой её брать невозможно – быстро нагревается. Приходится часто ходить к холодильнику, и приносить на всех. В этот раз ушли все трое. Кто за водой, кто, наоборот. Я остался один. Мой совок снял очередной слой земли. В ямке заблестело. Опять бутылка? Кистью снял немного пыли. Из земли показалось что-то металлическое, серебристое. Я сфотографировал наполовину откопанный предмет, занёс положение и координаты в квадрате. Нетерпение нарастало. Столько формальностей приходится выполнять. Наконец, всё описано и сфотографировано и раскопки возобновились. Скоро, в моих руках оказался серебряный пенал. Обычно, в таких хранили свитки рукописей. Серебро было не очень тёмным. Я провернул крышку и заглянул внутрь.