Однажды, когда два маленьких принца таким образом засунули пальцы в приготовленные блюда, повара нетерпеливо отогнали их ударами кухонных полотенец.
Единственное, что вызывало у Людовика интерес – это военные кампании в действии. Золотые и серебряные солдатики приковывали внимание юного короля. Ведь искусство войны являлось настоящей профессией того, кто правит государством.
Несмотря на все старания Анны Австрийской быть хорошей матерью и женой, Людовик XIII её не только не любил, а открыто презирал. Уже на смертном одре, 20 апреля 1643 года, король подписал документы о регентстве. И, о ужас, регентом при будущем Людовике XIV была назначена не его мать, а регентский совет.
Анне Австрийской же достался лишь один голос регентского совета. Королева побледнела. Аристократы в комнате напряглись. Сие решение короля показывало, насколько он не доверяет своей супруге. Униженная королева бросилась к изголовью мужа. Людовик XIII холодно попросил королеву встать. Общее смущение усилилось, когда король заставил Анну Австрийскую подписать его завещание.
Но это не основная версия событий. Кто бы мог подумать, что в таком важном вопросе как «завещание» источники расходятся! И по многим другим заверениям, Людовик всё же назначил Анну регентом при сыне. Как бы то ни было, Людовик XIII ушёл из жизни с грузом презрения к собственной жене. Ну, а жизнь 42-летней королевы-матери продолжалась.
Королева быстро отменила завещание своего почившего супруга, став единственной регентшей при Людовике XIV, благодаря согласию парламента и брачному договору. В брачном договоре было прописано, что если Анна родит сына, то станет регентшей, если король умрет раньше неё. Анна величаво входила в зал парламента вслед за сыном. Юный Людовик XIV нервно поглядывал на свою матушку, ожидая от неё распоряжений.
Прошло чуть более двух лет после смерти Людовика XIII, но Анна Австрийская по-прежнему была облачена в чёрное. Ей невероятно шло чёрное платье и полупрозрачная чёрная вуаль, за которой виднелись огромные бриллиантовые серьги, а на её груди распологался большой крест – будто напоказ.
Король готовился произнести вступительную речь, как ребёнок, который переживает, выступая на стульчике перед воспитателем. По сигналу королевы-матери Людовик начал говорить. Движения, слова – всё было отрепетировано до мельчайших деталей. Зал аплодировал. Из-под вуали Анны Австрийской виднелась её еле заметная улыбка. Она испытывала триумф и гордость за сына.