Шнапс оказался пахучим и на вкус намного хуже русской водки. Тем не менее его прикончили довольно быстро, после чего снова перешли на пиво.
– Да, забыл сказать, – между прочим заметил Ескараев. – Я поменял билеты, на семь утра они поставили тот самый дополнительный рейс. Твои билеты и паспорт у меня, я их подержу до утра, а то боюсь, как бы в таком настроении ты их не порвал.
4.
Ближе к ночи людей в терминале становилось все меньше. Рейсы отправлялись один за другим, а поток прибывающих пассажиров заметно ослаб. Стойки регистрации осиротели, с грохотом опустились тонкие решетки магазинов, погасли огни кафетериев. Ушли и трое госслужащих – их самолеты взлетали с других терминалов. Перед уходом все трое изъявляли желание снова как-нибудь встретиться уже на Родине. В связи с этим Игорь вспомнил, что так же как-то прощался с двумя чиновниками после совместных возлияний в Амстердаме. Те тоже клялись в дружбе и обещали позвонить сразу по приезде в Астану. Потом Игорь видел только одного из них – работника какого-то там министерского комитета. Его фотография мелькнула в Интернете на Закон.кз в репортаже о многомиллионных хищениях и связанных с этим тюремных сроках.
В таких мрачных размышлениях Игорь откинулся на спинку кресла и забылся на полчаса. Когда Игорь очнулся, в круглом тупике остались только они с Ескараевым, да еще разъезжал на электромобиле с щетками араб-уборщик.