Она была на фронте. У неё много наград, Почётных грамот, благодарностей за её труд.
Бабушка моя помнит, как родители взяли её с собой на станцию Ергач, чтобы встретить воинский поезд, который увозил бабу Олю на войну с фашистами. Плакала вся родня, только маленький Юра, брат бабушки, оставался спокойным. Ему было два годика. В вагоне было много скамеечек. На них сидели в военной форме девчата-добровольцы со станции Синарская. Там формировали состав.
Баба Оля была телефонисткой. Ей приходилось таскать мотки проволоки под обстрелами. Она жалела девушек моложе её и меньше ростом. Особенно она жалела и любила девочку Мару. Своих детей у бабы Оли не было, и она любила Мару, как дочь.
После войны баба Оля отстраивала город Таллин. Сначала фанерой и досками забивали раненые дома. Восстанавливала вокзал и телеграф, да там и осталась до своей пенсии. А потом, хоть и красив Таллин со своими парками, аллеями, памятниками, – звал её домой родной Урал.
Свои военные годы баба Оля очень редко вспоминала вслух. Только вот после операции в больнице она просила сестёр, чтобы девочки её не тащили, бросили бы её… Она все ещё воевала. За жизнь, за своих дорогих подруг-сестричек по фронтовому братству в своей части В70-5.
Вот такие «сказки» рассказала мне моя бабушка.
Студенчество-потрясающее время.
Ты вроде бы безработный алкоголик, но родители так гордятся тобой!
Народная мудрость
Я вот думаю, что сила в правде: у кого правда – тот и сильней!
Сергей Бодров, цитата из фильма «Брат-2»
Порозовой Людмиле Викторовне посвящается
2002–2006 годы.
Окончание 9-го класса завершилось выдачей аттестатов зрелости и выпускным балом. Поддержки от родителей в поступлении в учебные заведения города Пермь я не получил. Без особого энтузиазма поехали мы с другом Радиком в наш райцентр.
Имея «хороший» аттестат, я без экзаменов поступил в Лесотехнический техникум на механика, пару раз съездил на экзамены с Радиком, а 31 августа поехали заселяться в общагу техникума.
Техникум на менеджера только закончил мой средний брат Виктор, с его подачи нас определили в ту самую 407-ю комнату, где остался жить его друг и «сожитель» Азиз.
Первый подъем на 4-й этаж оставил у меня смешанные чувства. Весь этаж гудел «кверху дном», отовсюду доносились пьяные крики, коридор заблёван томатами и домашними заготовками.