Она думала, что он завтра приедет поездом, а он взял и прилетел первым рейсом. Стук в дверь всё громче, она бегает в панике по номеру, кричит: «Я в душе, дорогой!» – и показывает мне рукой: мол, давай через балкон!
Я на балкон, а там – третий этаж. Муж уже нервничает, стучит громче. Я в страхе. Смотрю: сбоку водосточная труба. Ну, думаю, – один шанс. Хватаю свои вещи, скидываю вниз, а сам за трубу хватаюсь в одних трусах. А она хлипкая оказалась, как мои надежды на спокойную старость. Через секунду – треск, и я вместе с ней вниз.
– Выжил? – засмеялся я.
– Сирень спасла. Прямо в кусты рухнул. Весь расцарапался, но ничего не сломал. Правда, труба в хлам. Пришлось Армену потом возмещать ущерб. Но он не злился – с пониманием отнёсся. Теперь, как встречаемся, – ржёт надо мной до слёз.
– Повезло.
– Повезло, – кивнул Валик. – Но с тех пор, я красные шляпки стараюсь обходить за километр.
В общем, проболтался я в Крыму в тот год до конца лета. Весело было: солнце, море, лёгкая работа, новые знакомства. Казалось, это никогда не закончится. Опомнился только, когда до начала учёбы осталась неделя. Пришлось срочно собираться и ехать домой на поезде.
Позвонил родителям. Деньги выслали телеграфом, на почту, по паспорту, тогда ведь не было ни банковских приложений, ни смартфонов. Купил билет и покатил обратно в Новосибирск. Голова полна впечатлений, рюкзак – песка и соли, а душа как будто чуть взрослее стала.
В следующие два года я таким же образом объездил почти всю европейскую часть страны. Был и в Калининграде, и в Питере, где-то застрял на неделю – никак не мог оторваться. Бродил по Невскому. Долго стоял на Дворцовой площади, пытаясь осмыслить историю Романовых. Как можно было построить такую мощную страну и так нелепо её потерять?
Был у Петропавловской крепости, сидел на гальке у её высоких стен и просто смотрел, как течёт Нева. Заходил в музеи – в Эрмитаже провёл почти весь день, сам не понял как. И всё равно не успел посмотреть даже половины. Ночевал в хостеле, где познакомился с парнем, который устроил мне экскурсию по крышам, показывал дворы-колодцы. Вечером с крыш открывался завораживающий вид: город светился и гудел, словно не знал, что такое сон.
В Сочи работал посудомойщиком в летнем кафе. Там я узнал, как тяжело даются «лёгкие деньги» в сезон. От жирных тарелок и постоянного шума в ушах я уже начал мечтать о сибирской тишине. Но и там были свои радости: утром, перед сменой мы всей кухней ходили купаться в море.