Она глубоко вдохнула, стараясь успокоиться. Томас был прав, ей нужно рассказать правду. Правду о том, как Хантер присваивал себе чужие идеи, как пользовался ее связями и как унижал ее, когда она пыталась внести свой вклад в его "гениальные" произведения.
Репортеры обступили ее, словно хищники, готовые растерзать. Амелия выпрямилась и посмотрела им в глаза. Она больше не позволит Хантеру контролировать ее жизнь и ее историю.
– Я расскажу вам все, как было на самом деле, – заявила она, – И вы сами решите, кому верить.
Внутри все еще дрожало от гнева, но голос звучал твердо и уверенно. Она знала, что это будет нелегко, но она готова бороться за свою правду и за свою репутацию.
Вспышки камер ослепляли, диктофоны жадно ловили каждое слово.
Амелия чувствовала себя обнаженной под этим пристальным вниманием, но отступать было поздно. Она сделала свой выбор.
– Начнем с того, что, – она запнулась, собираясь с мыслями.
Слова давались нелегко, воспоминания болезненно всплывали в памяти. Она рассказывала о бессонных ночах, потраченных на написании книги, о гениальных идеях, которые Хантер ловко присваивал себе, представляя их как свои собственные.
Рассказывала о его унизительных замечаниях, направленных на то, чтобы подорвать ее уверенность и заставить замолчать.
Репортеры записывали каждое слово, их лица выражали смесь удивления и заинтересованности.
Амелия видела, как их отношение меняется по мере того, как разворачивается ее история. Она больше не была просто тенью Хантера, она становилась самостоятельной фигурой, женщиной, готовой отстаивать свои права.
Закончив свой рассказ, Амелия почувствовала облегчение. Тяжелый груз, который она носила в себе долгие годы, наконец-то был сброшен. Независимо от того, что будет дальше, она знала, что поступила правильно. Она сказала правду.
– Я не прошу вас встать на мою сторону, – сказала она в заключение. – Я лишь прошу вас услышать мою историю и сделать собственные выводы.
Тишина повисла в воздухе, нарушаемая лишь тихим щелчком затворов фотоаппаратов.
Амелия окинула взглядом зал, наполненный журналистами. Она видела сомнение в одних глазах, поддержку в других. Но, что важнее, она видела, что они услышали ее.
Первым нарушил тишину репортер из крупного новостного издания.
– Мисс Мэй, вы осознаете, что ваши обвинения очень серьезны? Вы готовы предоставить доказательства?