Главной достопримечательностью Гвендарлин были зеркала-близнецы, хранящиеся в замке испокон веков. Большую часть времени они оставались черны, как самая тёмная ночь, и не отражали ни комнату, в которой находились, ни тех, кто пытался в них заглянуть. Оживали волшебные зеркала лишь в первый день учебного года, чтобы показать каждому ученику, на какую магию он может рассчитывать.
Это была незыблемая традиция. Юные маги ежегодно заглядывали в глаза отражению в надежде на новые подсказки. Только избранным близнецы демонстрировали всё и сразу. Остальные собирали информацию о своих возможностях по крупицам. Даже унаследовав фамильную магию, члены семьи могли проявлять способности по-разному. Например, герцог Эдвард блестяще управлял молниями, а коньком его старшего сына Эмилио, по рассказам Дот, были смерчи. Кое-кому, кроме основных двух даров, перепадали и крохи способностей других родственников.
Зеркала меня заинтересовали. Я ничего, абсолютно ничего не знала о собственной магии. Помимо того, что она тёмная и опасная. Я жаждала ответа, какой у меня второй цвет – дополнительный к чёрному. Благородный синий, как у клана Ван-се-Росса, свидетельствующий о невероятной силе духа? Мрачный серый, свойственный любителям плести интриги? Яркий красный, говорящий о безжалостности и взрывоопасном характере? Успокаивающий зелёный – спутник магов, способных к врачеванию и никогда не теряющих надежду?
Я понимала: глупо гадать. Я полуцвет и останусь им до конца дней, а значит, ожидать можно любых несуразностей и катаклизмов. От смешения нескольких цветов до господства одного- единственного – чёрного.
В спальню бесшумно вошла Тира. Ловко запрыгнула на кровать и устроилась под боком, внимательно следя за мной умными жёлтыми глазами. Я захлопнула брошюру и повернулась к кошке, чтобы выплеснуть негативные эмоции. Неважно, что собеседник не способен ответить.
– Не хочу в Гвендарлин, – пожаловалась я плаксиво. – К демонам зеркала и мою магию. Не представляешь, какой высокомерный мэтр приезжал по мою душу после истории с медведем. Дамочка с ним – сущая мегера. Герцогиня Виктория рядом с ней – сама невинность и добродетель.
В комнате с каждой минутой сгущались сумерки, и на целое мгновение показалось, что Тира прячет в усах улыбку. Но, разумеется, кошки не умеют улыбаться. Даже особенные.