В подавленном настроении от всего увиденного, мы, немного уставшие, сели в машину и молча, поехали по направлению к Берлину. Я думал, что надо повсеместно в людных местах установить разного рода напоминания, показывающие злодейство человеческих деяний, а не прятать это в подвалах. Шёл тёплый апрель 1985 года.
Глава 14. Промышленный шпион по собственной инициативе
Командировка по Восточной Германии со съёмочной группой была насыщенной и окутала приятной новизной. Теперь нужно было возвращаться к рутинной реальности, над которой сгущались тучи. Вопреки календарю, апрельская солнечная погода радовала почти летним теплом. Благотворная весна шла своим законным путём, несмотря на щедрую способность людей сознательно или ненароком ранить души друг друга.
После приезда шефа из Венгрии у меня ещё не было возможности подробно отчитаться перед ним. Проводив Ерназарову и Иванова, я освободился от временных дел, и в первый же понедельник такая возможность или лучше сказать – неизбежность представилась.
– Здравствуйте, Леон Евсеевич, – сказал я, входя в кабинет.
Шеф был серьёзен:
– Наконец соизволил. Проходи, артист.
– Леон Евсеевич, у этого слова кроме прямого смысла есть ещё одно значение. Ни то ни другое ко мне не подходит.
– Я имею в виду, что ты совсем зазвездился. Почему не вернулись из поездки в среду?
– Наш старый друг Хартман перед прощанием передал мне, что главный инженер комбината в Грюневальде Маллер хочет со мной встретиться.
– У меня среди немецких коллег друзей нет, ни старых, ни новых. Так что не объединяй меня со своими подельниками. Я ещё могу допустить слово «товарищ».
– Хорошо, вы правы, неверное слово, тем не менее с товарищем Хартманом я знаком по работе уже больше четырёх лет, и последние съёмки мы завершали именно у него. Между прочим, он передавал вам привет. В среду мы уже собирались возвращаться в Берлин, но вместо этого мне пришлось ехать к Маллеру. А это пятьдесят пять километров по горной дороге только в одну сторону.
– Что ему надо было? – Шеф по-прежнему говорил строго.
– Маллер рассказал кое-что о политическом положении в ГДР. У него есть родственник в самом близком окружении Эгона Кренца, от которого он, Маллер, узнал, что Хоннекера, который серьёзно болен, в ближайшее время могут подвинуть. Произойдут коренные изменения в отношениях западных и восточных немцев, и ГДР станет придатком Западной Германии. Промышленность Восточной Германии, не выдержав конкуренции, рухнет. Это так или иначе скажется на отношениях с нашей страной. Есть сведения, что и Горбачев во время переговоров с Бушем и Колем затрагивал тему объединения двух Германий, о чём пока в нашей прессе официально не писали.