– Братец, помоги! Кушать хочу сильно, пожалуйста, – в груде мусора, прямиком у основания фонаря, сидел бездомный. Их никто не трогал, потому им не было особой разницы, когда попрошайничать: днём или поздно вечером.
– У меня ничего нет, – я не соврал, кроме ключей от дома и ножа для самообороны, ничто не тяготило мои карманы.
С презрением осмотрев мой серый комбинезон, он шумно приподнялся, чтобы приблизиться ко мне.
– Да ладно тебе, братец. Я ведь знаю, вам, как собачкам, государство даёт полную миску. У вас есть талоны на всё. Пожалуйста, дай мне один, хотя бы на хлебушек.
– Говорю же, у меня ничего нет, – я сделал несколько шагов от него, выходя за границу лучей фонаря. Меня совсем не устраивала его компания.
– Пожалуйста, братец, пожалуйста, – повторял бездомный с неестественно-жалостливой интонацией.
Стоило мне отдалиться на пару десятков метров, как он сел обратно, перебирая весь мусор, собранный им за день. При этом он что-то бормотал себе под нос. Я немного успокоился и пошёл дальше по улице. Из-за появления одарённых многие лишились дома, близких и работы. Не справившись с жизненными трудностями, они начали побираться на улице или занимали пустующие квартиры, куда уже никогда не вернутся прежние владельцы. Поначалу они даже образовывали небольшие группы и грабили прохожих, но благодаря деятельности одарённых и полиции их численность значительно сократилась. Со временем они перестали проявлять какую-либо агрессию, полностью надеясь на помощь небезразличных людей. В случившемся не было их прямой вины, но выбранный образ жизни вызывал множество вопросов.
Прилично отдалившись, я обернулся еще раз, ища глазами скрюченную человеческую фигуру. Под фонарём уже никого не было. Оставив все свои вещи, бездомный пропал, словно его и не было. Неужели он был как-то связан с преследователем? Нелогичный безвольный страх. Страх, который постепенно перерастал в паранойю.
Этот бездомный мог быть с ним в сговоре и должен был отвлечь моё внимание. По спине пробежали мурашки, дыхание стало тяжёлым, а сердце сжалось в дурном предчувствии. Здравый разум прямо кричал мне, что нужно скорее убираться отсюда. Дальше я шел, держась как можно ближе к домам, чтобы в случае нападения нырнуть в любой подвернувшийся под руку подъезд. Там я смогу лучше защищать себя, чем на открытом пространстве.