– Конечно, моя королева, – усмехнулся я, встал и пошел к прилавку раздачи.
Когда я вернулся к столику со столовой ложкой, которую удивленная тетенька с раздачи мне после недолгих убеждений, конечно же выдала. Но смотреть в нашу сторону стала еще более странно. В общем, когда я принес ложку, Наташа уже соорудила из кремово-бисквитной массы относительно ровную пирамиду и придирчиво ее разглядывала.
– Велиал, а если я еще одно пирожное закажу, мы успеем вернуться к двум часам? – Наташа посмотрела на меня.
– Заказать – успеешь, – я протянул ей ложку. – А вот насчет съесть – не уверен. Ты одно уже минут сорок ешь.
– Да, точно, – задумчиво сказала Наташа и примерилась зачерпнуть большой ложкой бывшее пирожное. – Блин, не хочу, вот что! Я просто переживаю, что мы нормального фазендейро не найдем, вот и творю всякую дичь.
– Лучше подумай про то, что сегодня первый эфир «Генератора», – напомнил я.
– Велиал, вот скажи, мы придурки, а? – Наташа посмотрела на меня. – Зачем мы все волнующие события в одну кучу запихали?
– Эфир от нас мало зависел, – я пожал плечами.
– Эх, я на сегодняшнее собеседование даже карты раскладывать боюсь, – вздохнула Наташа. – Знаешь что? Поехали в «Буревестник». Ну его, этот летающий торт…
******
– А если никто не придет? – спросил Бегемот, сцапав с тарелки последний эклер. Из всех «ангелочков» он за «Фазенду» болел больше всех. И примчался в «Буревестник» чуть ли не к полудню. Сидел в кинозале, смотрел на занятия школы актеров рекламы.
– Тебя Астарот покусал? – усмехнулся я.
– В смысле? – нахмурился Бегемот, сосредоточенно пережевывая пирожное.
– Да он тоже как-то что-то такое говорил, – я пожал плечами.
– Да я просто подумал… – Бегемот попытался вытереть рот от крема, но получилось только размазать его усами над верхней губой. – В общем, там такая статья про нашу работу требовательная вышла. Я бы, например, не решился.
– Значит у тебя проблемы с самооценкой! – заявила Наташа. – И с едой еще. Мы привезли десять эклеров, а ты сожрал шесть. Или даже семь?
– Так это не у меня проблемы, а у вас! – заржал Бегемот. – Кто медленно думает, тот баклан!
– Баклан, значит… – глаза Наташи угрожающе прищурились.
Дверь кабинета распахнулась, на пороге стояла Света с большой картонной коробкой.
– Между прочим, там Наталья Ильинична скоро ругаться начнет, – сказала она. – Там один ваш кандидат в фойе закурил.