Кирилл вывел женщину из квартиры, оставив бедного мальчика одного. Тот продолжал всхлипывать, сжимая кулаки и глядя вслед матери с нескрываемой болью в глазах. Чуть позже Кирилл вернулся.
– Кирь, кто эта женщина? – спросил его Стародубцев, в его голосе звучала озабоченность.
– Яна Рябова, сестра Рыцаря. После его смерти запила по-страшному, подворовывала в местных супермаркетах. По пьяни ребёнка и нагуляла – не весть от кого, – ответил Кирилл, и в его словах чувствовалась усталость от всего происходящего.
– Жалко пацана… – вздохнул Крюгер. – В детдом теперь отправят?
– А куда ж ещё? – отмахнулся Кирилл, словно это был единственный возможный вариант.
– Я не хочу в детский дом! – обиженно пролепетал мальчишка, и в его голосе прозвучала такая безысходность, что у присутствующих защемило сердце.
– А придётся, раз мамка пьяница, – начал читать ему нотации Кирилл. – Ты ж будущий мужик! Отнял бы у неё бутылку давно.
– Так поколотит, дядь, – тихо ответил мальчик, и в его глазах снова заблестели слёзы.
В квартире, кроме мальчика, больше никого не осталось. Он обиженно забился в уголок и утирал рукавом красные от слёз щёки. Начался обыск. До смерти напуганный ребёнок наблюдал, как восемь мужчин переворачивают квартиру вверх дном. Полицейские заглядывали в каждый шкафчик, в каждый уголок, и каждый их шаг отзывался в душе мальчика новой волной страха и отчаяния.
Крюгер мялся в сторонке. Он мало что понимал в обысках. Скорее он был понятым, но сердце подсказывало ему, что нужно как-то утешить ребёнка.
– Эй, малой, – окликнул мальчонку бизнесмен, стараясь, чтобы его голос звучал мягко и успокаивающе. – Как тебя звать-то?
– Егор, – еле слышно ответил мальчик, не поднимая глаз.
– Мужчина сел рядом с ним. Мальчика трясло от страха, и Крюгер почувствовал, как внутри него просыпается желание защитить этого ребёнка.
– Не бойся, Егорка, если мама твоя и вправду тут ни при чём, то её обязательно отпустят, – сказал он, стараясь вложить в свои слова максимум уверенности.
– Вы так думаете? – в голосе мальчика прозвучала робкая надежда.
– Не думаю, а знаю. Это очень хорошая группа полицейских. Они не сажают невиновных за решётку, – заверил Крюгер, и в его сердце зародилась странная связь с этим ребёнком.
– Паш, иди сюда! – вдруг из соседней комнаты крикнул Слава. В его голосе слышалось волнение и одновременно – предвкушение важного открытия.