– Пора, – соглашается Гурова. Комиссия уходит с противоречивыми чувствами.
Следующий дом – семья в группе риска, в социально опасном положении. Надя Мохова зашла в открытую дверь первая, поздоровалась; в комнате, куда вел проход, сидели подросток и маленькая девочка, вся заплаканная.
– А мама ваша где? – спросила Мохова. – Вы одни дома?
– Бабка спит. – Подросток указал подбородком на ворох тряпья и одеял на диване. – Мама еще вчера ушла.
– Как тебя зовут?
– Герлецкий. Женя.
– А тебя? – обратилась Надя к девочке. Та помотала головой.
– Тася. Она не говорит.
– Почему не говорит?
– Потому что мама – алкоголик, – резко сказала сотрудница опеки. – Вы что же, описание семьи не читаете? Евгений, у вас есть еда?
Подросток безучастно пожал плечами.
– Я дома не ем.
– Холодильник покажи мне.
В неработающем холодильнике не оказалось ничего, кроме полупустой банки горошка и двух плавленых сырков; парень из управления по делам молодежи открыл морозилку и обнаружил две баклажки пива.
– Мать пьет?
Герлецкий посмотрел на него равнодушно и промолчал. Сотрудница опеки подошла к девочке, та шарахнулась от нее, спряталась за стул.
– Таисия, дай-ка посмотрю тебя? Дай поздороваюсь?
– Женя, а ты почему в школу не ходишь? – спросил парень из управления. – Вот, учителя пишут, много пропусков…
– Пойду, – безразлично сказал Женя. – Потом.
– Так скоро уже каникулы!
– Значит, не пойду.
Добиться чего-то было сложно, как и растолкать пьяную бабку; сотрудница опеки оставила предписание, Мохова отобрала объяснение насчет последнего административного протокола, составленного на парня, и они покинули дом. Следом за ними вышел и Женя, скользнул в другую сторону и быстро, почти бегом припустил по проулку. Через несколько домов жили еще двое пареньков, к семьям которых также проявляла внимание опека: шестнадцатилетний Жора Филин и четырнадцатилетний Марк Марков; они приятельствовали, надо было предупредить. Филина Герлецкий поймал прямо у калитки:
– Щас ПДН подъедет, только что от меня.
– Валим, мои пьяные в хлам. – Жора, пригнувшись, побежал за угол дома, приятель – следом; они повернули в сторону тупика, где в самом конце улицы жил Марков со своей матерью-инвалидом. Марк был самым, если можно так выразиться, благополучным из троицы: он не пил, не пробовал наркотики, всегда ночевал дома и неплохо учился во вспомогательной коррекционной школе; на него был составлен всего административный протокол. Но из-за постоянных приступов эпилепсии у матери, отсутствия родственников, которые могли бы о нем заботиться, а также дохода ниже прожиточного уровня его семья также входила в группу СОП. Когда-то Филин заступился за Марка в драке, после чего тот прибился к двум друзьям, соглашался выполнять мелкие поручения и давал ночевать у себя, если у тех дома были скандалы или пьяные дебоши.