Сначала она включила только один кран. Это уже потом Ириска поняла, как ей повезло, что из него полилась холодная вода. Но не об этом она думала в тот момент: с визгом заметалась кошка по ванной, случайно задела кран с горячей, вода смешалась, и скоро Ириска уже мурлыкала от удовольствия
Подражая хозяину, она открыла все его тюбики, которые нашла на полке, и вылила на себя. Глаза, разумеется, не закрыла. Щипало так, что, не разбирая дороги она пулей выскочила из ванны, не отпуская душ, так что он стал с тем же рвением поливать кафельный пол, стала карабкаться с ним под ванную, влезла только наполовину – наружу осталась торчать только попа, подвывая от боли, затаилась, уверенная, что хорошо спряталась.
В таком виде её и застал хозяин, когда вернулся с другом из магазина.
– Да что б тебя! На минуту оставить нельзя, – бушевал он где-то позади. При этом не спешил вытаскивать Ириску из-под ванны. Сначала вырвал у неё из рук душ, потом, судя по звукам, закрыл кран, рявкнул на кого-то – Аркадия, небось? – накидал на пол тряпок. И вот только потом Ириска почувствовала, что её тянут за ноги назад. – Будешь так себя вести, в гардеробной запру. До утра!
Ириска, которая успела замерзнуть на холодном кафеле, кивнула и чихнула. Хотя, возможно, кивнула она именно потому, что чихнула. А хозяин, укутывая ее в махровые полотенце, не переставал отчитывать, только уже не Ириску, а тех, кто стоял в коридоре.
А в коридоре было людно. Кроме Аркадия, с горящими глазами наблюдавшего за извлечением Ириски на свет, собрались соседи снизу, кричали что-то неразборчивое, потому что одновременно. Ещё Ириска заметила соседку-старушку – обычно эта милейший женщина, хозяйка девяти кошек разного пола приносила хозяину свежие сливки «для вашей кошечки» (правда до Ириски они никогда не доходили – хозяин их в одну морду употреблял). Теперь эта прелестная женщина трясла в воздухе одним из своих котов и кричала: Безобразие! В наше время молодые люди себе такого не позволяли!
Кот смотрел на Ириску равнодушно. Впрочем, он был безопасен в роли оружия возмездия и кары Божией в руках своей старушки.
– Хватит пялиться! – хозяин разозлился не на шутку. – Вон все пошли из моего дома.
Наверное, это прозвучало грозно, потому что посторонние попятились, не прекращая ругаться, чтобы хоть как-то сгладить эффект позорного бегства. Даже Аркадий попятился, но его хозяин остановил.