– Сегодня особый случай, верно?
Выскользнув из пальцев Барри, стакан упал на столешницу, а затем скатился на пол, но уцелел, поскольку приземлился на мягкий ковер. Парень немедленно бросился за ним, упав на колени, будто сломанная рама для сушки белья. Выпрямляясь, он не смотрел на Алека.
– Я, наверное, самый неуклюжий увалень на свете! – возопил он, сопроводив эти слова столь энергичным жестом, что на сей раз едва не разбил стакан о бутылку. – Понять не могу, почему так вышло. Он сам, вот, смотрите! Просто взял и выскользнул!
Алек усмехнулся. Его веко едва заметно дернулось.
– Ничего страшного, дорогой мой мальчик! Главное, не разбейте бутылку! – При этих словах Алек так развеселился, что даже хрюкнул от радости. – А теперь присаживайтесь. В восемь тридцать включим радио…
– Радио?
– Будут передавать постановку, и Рита хотела ее послушать. – Он взглянул на меня. – Да, это действительно будет «Ромео и Джульетта». Я сверился с программой в «Радио таймс». А потом как раз начнутся девятичасовые новости. Ей-богу, надо было пригласить Пола Феррарза с этим его гостем.
Скрипнул кухонный пендельтюр, и в столовую, стуча каблуками и позвякивая льдом в бокале джина с лимонным соком, ворвалась Рита.
– Что там насчет Пола Феррарза? – довольно резко спросила она и, поднося бокал к губам, машинально бросила взгляд на портрет над камином.
Умел ли Пол Феррарз рисовать? Этот вопрос оставим критикам. Я лишь скажу, что, на мой вкус, этот поясной портрет вышел исключительно красивым. Пол изобразил Риту в вечернем платье, с бриллиантовым ожерельем на шее и бриллиантовыми же браслетами на запястьях. Этот последний штрих казался Рите дурновкусием, но работу заказывал Алек, и он остался чрезвычайно доволен результатом.
Однако в этом портрете таилась какая-то насмешка. Хотя Пол, несомненно, изобразил знакомую всем нам Риту и подчеркнул ее красоту, некоторые нюансы ее полуулыбки могли бы огорчить Алека, будь он в силах понять, что за ними кроется. Сама же Рита относилась к этой картине с неприязнью, а в тот вечер по некой причине быстро отвела от нее взгляд и повторила:
– Что там насчет Пола Феррарза?
– У него гость, любовь моя. Разве этот гость не ваш пациент, доктор?
– Нет. Он пациент моего сына, – ответил я. – Том запретил ему ходить, и теперь у него каталка с моторчиком. Последняя модель. Только что прислали из Лондона.