Он вышел, оставив дверь приоткрытой. Алиса осталась одна, но его слова витали в каюте, как дым от костра. Его история была тяжелее, чем она думала. Не приключение, а долг. Жертва. И она, Алиса, своей жаждой чуда и неосторожным шагом на борт, вписала себя в эту историю кровью и страхом. Но вместо желания бежать, ее охватила новая решимость. Он нес свой груз один. Теперь – нет.
Она снова приложила ладони к стене. «Слышишь? – прошептала она. – Мы идем домой. Ненадолго. Но идем. Держись». В ответ по древесине пробежала волна тепла, сильнее прежней. Словно корабль вздохнул полной грудью. В ней была надежда.
***
Гул изменился первым. Из ровного, убаюкивающего баса он превратился в низкое, угрожающее ворчание. Затем «Скиталец» слегка качнуло, будто он ступил на неровную дорогу. Алиса, стоявшая рядом с Сергеем у штурвала в просторной, теперь уже напоминающей капитанский мостик каюте, вцепилась в поручень.
«Приближаемся, – сказал Сергей. Его голос был напряженным, но руки на штурвале лежали уверенно. На экранах перед ним, где раньше мерцали звездные карты, теперь бушевало безумие спиралей и алых зон. – Готовься. Скоро будет громко».
Он не соврал. Сначала это был лишь нарастающий рев, как тысяча водопадов, слившихся в один. Затем «Скиталец» бросило вниз, потом резко вверх. Алиса едва удержалась на ногах. За иллюминатором мир превратился в хаос. Не просто шторм. Это был ад.
Небо и океан смешались в серо-белую, ревущую массу. Вода не текла – она вздымалась вертикальными стенами, обрушиваясь в бездонные пропасти. Ветер не дул – он выл, рвал облака в клочья, крутил водяные смерчи, вздымающиеся на сотни метров. Молнии, не фиолетовые, а ослепительно-белые, рвали небо, ударяя иногда в водные столбы, превращая их в парящие облака пара. Воздух гудел, вибрировал, давил на барабанные перепонки.