Его интонация изменяется. Становится тяжёлой, грубой, громоздкой. Режет по сердцу, вынуждая вспоминать всё, что ещё утром казалось нерушимой истиной.
– …Мы становимся жертвами скверны.
В этот раз шутить никто не решается.
Капитан неожиданно делает шаг вперёд. Пара солдат напрягается, но глава местных сразу даёт отмашку.
– И у вас, конечно, есть способ это доказать.
Не похоже, чтобы капитан загнал офицера в тупик таким вопросом. Мир – вереница сумасшествий. Только что все смеялись, теперь каждый с ужасом воображает, как таинственное доказательство разрушит иллюзию прежнего мира в пыль. Иллюзию, от которой и так ничего не осталось.
– Это ещё одна неприятная новость.
Военный отвечает с тяжестью в голосе. Он поворачивается, делает несколько шагов. Снова обращает взор к капитану и жестом приглашает идти следом. Остальным приходится ждать.
Вдвоём они следуют к охраняемой палатке в стороне от остальных. Она не кажется большой, но охраняется сразу двумя вооружёнными солдатами. Да и по лагерю никто не передвигается без автомата. Значит, не так уж всё и радужно. Кака-никакая, но война всё-таки есть. Местные таскают с собой даже какие-то здоровые лезвия.
Это место хранит много тайн, за которыми прячется тревожное чувство опасности.
Возле палатки происходит короткая беседа. В строю ничего не получается расслышать. Офицеры на миг останавливаются возле дежурных, потом заходят внутрь.
Там они проводят от силы минут пять. Лицо, с которым капитан выходит обратно, заставляет всех перестать шептаться и молча уставиться на офицера.
Местный командир достаёт нож. Он поднимает капитану руки и перерезает хомуты. И даже со свободными руками командир смотрит так, будто его контузило и он всё ещё не понимает, что происходит.
В его руки возвращается офицерский пистолет, и вот теперь все понимают, насколько ситуация необычная. Даже получив оружие, капитан не решается ничего сделать. Он просто идёт молча с хмурым взглядом, отступает в сторону и там останавливается.
Никто не останавливает. Местный офицер молча идёт следом, останавливается рядом.
Хоть что-то проясняется. «Свои» – не просто так ляпнул кто-то из местных. И всё же выражение на лице командира не даёт успокоиться.
Вскоре военный оставляет капитана наедине с мыслями и снова встаёт перед строем.
– Теперь вы все подчиняетесь капитану, – говорит он, попутно отступая на полшага назад. – Здесь нет больше ни россиян, ни украинцев, есть только солдаты. И мы должны сражаться вместе, чтобы выжить. Остальное узнаете позже.